Семаков почувствовал, что тонет. Даже моряку это не в радость, и он попытался как-то упорядочить информацию:
— Если не возражаете, закончим с пистолетом…
— О, пожалуйста. В нем пулю выталкивает магический кристалл, он внутри, вот здесь. Его емкости хватает на полторы тысячи выстрелов…
Голова у моряка шла кругом. Он, забыв про светские приличия, только и успевал спрашивать:
— А этот кристалл дорогой?
— А когда емкость кончится — заменять надо?
— А вы можете его зарядить?
— А кто может?
— Из чего пули делаются? Из свинца? Наши тоже, только круглые. А почему ваши удлиненные? Они же не будут лететь точно носом вперед в цель? Кувыркаться будут, я имею в виду…
Узнав, что кристалл сообщает пулям и вращательное движение, Семаков, зная о преимуществах штуцеров, сказал именно то, что от него и ожидали:
— А пострелять можно?
Телохранитель извлек из кармана кафтана сложенный лист бумаги и что-то вроде карандаша, расправил лист, начертил несколько кругов, каждый внутри предыдущего. Мариэла повесила бумагу на ветку чахлого кустика.
Малах постарался не выказать удивления меткостью стрельбы человека, впервые в жизни взявшего в руки пистолет из Маэры. Ему и в голову не пришло, что с местными пистолетами моряк знаком, а принципы стрельбы во многом сходны. Бывший разведчик восхвалил способности здешнего офицера. Тот, в свою очередь, отдал должное превосходным характеристикам оружия, в первую очередь скорострельности, быстроте перезарядки и небольшой отдаче, и с чуть заметным сожалением вернул его владельцу.
Офицер-пришелец принял пистолет и тремя легкими движениями разобрал.
— После стрельбы положено чистить.
— Зачем? — искренне удивился Семаков. — Ведь вы не применяете порох.
— Ствол освинцовывается, — небрежно ответил Малах, работая тряпочкой.
Весьма почтенная продолжала действовать по плану:
— Надеюсь, этот пистолет убедил вас, что мы владеем магией и пришли, следовательно, из другого мира. Но оружие — не моя специальность. Маги жизни умеют лечить людей. По-вашему сказать, я врач. Если у вас, Владимир, есть старый шрам или след от ожога, то могу вас от него избавить очень быстро.
Говоря это, Мариэла ничем ни рисковала. Она точно знала, что шрам есть, успев прокачать потоки.
Моряк попался в незатейливую ловушку:
— Есть, на руке. Попался я неудачно, тросом задело…
— Покажите.
Пациент разоблачился до рубашки и закатал рукав.
— Ага, так… ну, это пустяк. На две минуты работы.
Семаков в изумлении глядел, как на его глазах на месте сизоватого длинного бугра появляется нормальная кожа.
— Ну вот, — весело заявила дама, выпрямляясь, — дело сделано. Но рекомендую в течение шести часов… я хотела сказать, до заката солнца это место не беспокоить, мыть тоже не надо. А потом — что угодно.