Траун указал в небо, на луну Гесперидиум над склоном Манараи.
- Именно с этим связана боль, которую я испытал, узнав, что он мёртв. Люблю ли я Восса, согласно этому определению? Да. Или нет? Судите сами, Лея: существо, которое заняло место императора Палпатина - ваш брат. Я верен ему, как верен был Палпатину, по той же причине. Значит ли это, что и любовь перешла на него?
Что-то жалобно хрупнуло. Лея перевела взгляд на стол и увидела, что Траун сломал у бокала ножку.
- Нет, - прошептала она.
На его пальцах блестела кровь. Он обернул их салфеткой.
- Вот и я так думаю, Лея. Иначе у нас был бы парадокс: человек, унаследовавший любовь - убийца первого её объекта.
- Думаю, вы прекрасно знаете, что такое любовь, - сказала Лея. - Может быть, вы когда-то не знали, или забывали на время - не знаю, что вы пережили, Траун. Однако сейчас вы знаете. Вы любили Палпатина, любите Парка, полюбите наших детей. Может быть, и меня полюбите, хоть немного.
Ей вдруг представилось видение: безбрежная война; она, Лея, командует группировкой флота и гибнет, и Траун скорбит. Он чувствует боль.
Будущее. Фантазия? Неотвратимость?
- Тот человек в карбоните, Хан Соло. Вы его любите?
- Да.
Повисло молчание. Потом Лея сказала:
- В животе у меня ваши дети, а не его.
- Кстати, - заметил он.
И протянул ей маленькую ювелирную коробочку. Лея её открыла.
Обручальное кольцо.
- Моё вот, - он вынул из внутреннего кармана такое же кольцо, побольше, и надел на левый безымянный палец. Кольцо Парка он носил на правой. Лея смотрела то на одно, то на другое, то на то, что в коробочке.
- Я бы принял на вашем месте. Ради детей.
- Это... необязательно.
- Ещё как. Лея, какой у вас юридический статус?
Она усмехнулась.
- Принцесса? Или рабыня?
- Почти. Взятые в плен мятежники, не приговорённые к смерти, связаны государственным рабством. Насчёт вас лично такое решение ещё не было принято, но любой добрый имперский судья его примет за пять минут. Может быть, кто-то где-то и принял уже, а мы просто не знаем. Адмиралу, моффу или судье достаточно подписать список.
- И вы связываете со мной свою жизнь, адмирал.
Лее было смешно и грустно.
- О, да. Если вы родите наших детей в этом статусе...
Он ещё не договорил, а Лея схватила коробочку.
- Верно, - сказал он, взял её неожиданно ослабевшие руки в свои и помог надеть кольцо. - Дети могут его унаследовать. Если мы заключим брак - а без приговора вам он легален - дети будут, по крайней мере, официально мои. Даже если уже где-то вынесен приговор... Это будет сомнительный случай. Серая зона. Моего влияния и репутации должно хватить.