Жрец закричал за его спиной, ужасный крик, полный боли, но он едва ли услышал его.
Его губы шевелились, словно бы пытаясь произнести имя Наэмах, но он не мог заставить себя сделать это, нет, только не глядя на то, что было перед ним. Ярость мгновенно покинула его, утекая, словно вода в песок. Он был уничтожен. Всё было уничтожено.
Она приблизилась шаткой, шаркающей походкой, и он поднял меч бездумным, рефлекторным движением, словно автомат… словно мертвец. Он смутно почувствовал, как слёзы потекли по его лицу.
Ещё один шаг, ближе. Другой. Она застонала, её пальцы судорожно подёргивались, рот раскрылся, и челюсти сомкнулись с ужасающим, отвратительным треском, как будто в предвкушении пиршества его плотью.
Он вспомнил обо всех мгновениях, пережитых вместе: нежные слова, тёплые объятья. Его рука крепко сжалась на рукояти клинка. Рядом раздался вой — падальщики. Ещё стоны, ещё больше мертвецов. Закричал другой жрец.
Он должен уничтожить её, он знал это. Убить её, а затем направить клинок на себя.
Но он не мог. Он опустил хопеш, но, превозмогая себя, спустя мгновение поднял его снова. Но он не мог. Он не мог навредить своей любимой, своей Наэмах.
Она сделала ещё один шаг к нему. Её лицо было искривлено в смертельной гримасе, и вдруг что-то в нём сломалось, щёлкнув, словно тетива лука. Страх вернулся, и отчаяние пришло вместе с ним.
— Прости меня, — прошептал он, потом повернулся и бросился прочь, преследуемый воспоминаниями и мертвецами.
Позади он услышал, как застонала Наэмах. Он замедлился и почти повернул назад, вновь решив уничтожить её, прекратить её страдания. Но он знал, что не сможет.
Он рыдал навзрыд, когда вновь сорвался с места, скрываясь в глубине пустыни.
НАСТОЯЩЕЕ
Масуд очнулся. Он лежал, уткнувшись лицом в песок. Его голова раскалывалась. Его зрение размывалось, а глаза болели. Его суставы вопили в агонии. Он не знал, сколько времени пролежал здесь, в песках пустыни, в одиночестве. Часы, может быть. Было ещё темно. Злобный зелёный свет Сахмет пробивался сквозь облака.
Со стоном он приподнялся на четвереньки, а затем встал на ноги. Он был весь в вонючей крови. Вокруг раздавались стоны и виднелись смутные силуэты, расхаживающие во тьме. Они не должны были заметить его. Он услышал вой пожирателей плоти, но это было достаточно далеко. Это его сердце забилось молотом в ушах, или барабаны армии Узурпатора? Он не мог быть ни в чём уверен. Его мысли расплывались. Его горло пересохло, а во рту стоял мерзкий привкус.
Одна мысль всё-таки пробилась в его замутнённый разум. Он должен добраться домой. Он должен добраться до Бхагара и своего брата.