Хеш’ар меня удерживать или занимать разговорами не стал. Поэтому я почти сбежала в отведенную мне лабораторию.
На выходе из салона Зельдман напомнил:
– Дамы и господа, не забудьте зайти к корабельному врачу и сдать биоматериал. На будущее…
Для чего именно, понял каждый из нас и оптимизмом не проникся. Становиться образцом для исследования не хотелось.
* * *
Ознакомившись с предоставленной мне лабораторией – настоящей мечтой ученого! – пару минут посидела, сложив руки на коленях. В других обстоятельствах я бы радовалась настолько хорошим условиям работы, а в создавшихся «окунаться в смерть» жутко не хотелось: страшно, печально, и сердце щемит от сочувствия к погибшим и к тем, кто не дождется родных и близких.
В этот момент я ощущала себя совсем не на своем месте, лишней, чуждой здесь. Но «правительственный контракт», вернее, долг перед человечеством, никто не отменял. Я привычно активировала экраны, а вот файл для просмотра выбирала уже не столь уверенно. В первую очередь промотала в ускоренном режиме хронику страшных событий, иногда останавливаясь на заинтересовавших меня местах. Снова прослушала проникновенную речь Сая Мейн’ара и после запустила следующую запись. Бортовой компьютер любого корабля ОБОУЗ, даже не находящегося на боевом дежурстве, обязательно ведет журнал с фиксацией всех событий и любых исследований. Слишком у них «начинка» опасная.
А в нашем случае была нештатная ситуация, закончившаяся плохо, хуже того – имеющая продолжение…
С тяжелым вздохом я начала просматривать записи о гибели команды исследователей, только уже внутри корабля ОБОУЗ. Шлюзовая камера – конечная в череде дезактивации – заполнилась очищающими средствами, которыми обрабатывали костюмы команды. Загорелся зеленый свет, оповещая, что ничего опасного не обнаружено. Двери плавно отъехали, и я вновь увидела лицо руководителя группы Шершнева.
Сейчас он не улыбается и не шутит – лишь, поморщившись, кивает х’шанцу Мейн’ару. Затем, глядя в камеру, называет дату, время возвращения с зараженного корабля, перечисляет доставленное с собой. Пока он говорит, за ним один за другим выходят участники группы «Альфа-3», неторопливо снимают защитные костюмы. Крепкие, смелые… погибшие. В это опять сложно поверить.
Шершнев закончил: «Группа вернулась в полном составе, пострадавших нет».
Дальше я проматывала некоторые не особо важные моменты из жизни команды ОБОУЗ. Компьютер показывал сразу несколько фрагментов одновременно, позволяя видеть, что происходило в следующие сутки на корабле.
Первым почувствовал недомогание ашранец Уали Шиуро: спустя несколько часов, сидя за столом, он неожиданно застонал, схватившись за бедро. Буквально минута ушла на выяснение причины. Приняли за мышечную судорогу. На самотек показавшееся сначала обычным недомогание не пустили и, помимо уже идущих исследований биообразцов, доставленных с транспортника, проверили и Уали.