Он отстранился ровно настолько, чтобы позволить мне перевести дух, но его хватка на моём запястье усилилась.
– Я сказал, что не собираюсь делиться тобой. Что тебе было непонятно в этой фразе?
– Я думала, мы договорились о свободных отношениях, когда ты сказал мне, что ты не однолюб.
Должно быть, это подтвердило его опасения на счет меня и Бена и абсолютно свело его с ума. Он ударил кулаком о стену, тем самым посылая дрожь по моему позвоночнику.
– Я дал ясно понять, что нет другой женщины, с которой я хочу быть. Так что ты могла бы поступить, как порядочный человек и держаться подальше от того парня, не так ли? Но нет, ты должна была выставить ваши отношения напоказ! И я должен был догадаться – нет лучшего места, чем чертово поле для гольфа Принстона!
– Лучшее место для чего? Перестань так себя вести …
– Я не единственный, кто так себя ведет. Всё это время умирать от желания заняться с тобой любовью и быть одураченным твоей искусной застенчивостью… – Он протолкнул свою ногу между моими. Стена мешала ему сделать это, но он повторил движение, скользя рукой вверх по моим бедрам, пока его колено держало их раздвинутыми.
– Это то, чего ты хотела? Потому что, если это так, то я могу сделать это лучше, чем кто-либо другой. Лучше, чем ты когда-либо представляла …
Он точно знал, где ко мне прикасаться и как – настойчиво, стирая мой гнев, делая меня готовой для него. Постыдно готовой. Теплой, влажной, возбужденной. Но я всё еще приходила в ужас от мысли о сексе с ним. Обо всем, что могло (и вероятно всегда так и было) пойти не так, как надо в первый раз.
– Риз, мы должны остановиться.
Он не слушал. Мы оба были возбуждены и остальное для него, по всей видимости, не имело значения.
– Я не могу сделать это сейчас … Риз, мне нужно больше времени.
Моё тело одеревенело из–за приступа паники.
– У меня не было секса прежде. Пожалуйста, остановись!
Он перестал дышать. Его руки упали, остальная часть его всё еще пребывала в шоке от услышанного.
– Ты действительно имеешь в виду … никогда? – Как будто мои слова могли значить что-то другое. – Почему ты мне не сказала?
– Я только что это сделала.
– Нет, раньше. На поле, когда пытался … О Боже, если бы я только знал! – Он, снедаемый чувством вины, потер лоб. – Прости меня, Теа. Я понятия не имел.
– Теперь имеешь. Но, в любом случае, думаю, ты должен уйти.
– Я пытался. Но я не могу находиться вдали от тебя.
– Я говорю о комнате, сейчас же. И это не стеснение или попытка схитрить. Я действительно прошу тебя уйти.
– Я не могу быть вдали от тебя. Ты это понимаешь? Я никогда не был чьим-то … – Затем он поправил себя, чтобы избежать запрещенного слова. – У меня никогда, ни с кем не было серьезных отношений. Но я стараюсь. Я хочу попробовать.