Стоявшая на полу рядом с ним электрогитара издала тикающий звук. Это оказались часы: четверть первого. Если эта встреча не будет короткой, то я рискую опоздать на наше свидание с Ризом в час.
– В какую лотерею я выиграла?
– Максимальный Джек–пот. – Он протянул тайну в течение нескольких дополнительных секунд. – Карнеги.
Глянцевый буклет полетел через стол, и мне удалось поймать его как раз вовремя. Обложка была иллюстрирована изображениями самого известного концертного зала Америки.
– Справочник подписчика на текущий сезон. На шестой странице. Внизу слева.
Я последовала его указаниям, слишком потрясенная, чтобы думать. На шестой странице был календарь. Одна из его ячеек была обведена красным.
– 23 Ноября. Думаешь, сможете провернуть это?
– Что именно я должна провернуть?
Доннелли предупредила меня: Уайли любит видеть успехи своих учеников и теперь он дергал за все ниточки, лишь бы затащить меня в Нью-Йорк. Но Карнеги, из всех мест?! Она называла его «малой вероятностью». Но, видимо, когда этот человек превращался в кукловода, все становились вероятным в считанные дни.
– Это ежегодный концерт «Двадцать ниже двадцати». Двадцать студентов, все в их трагическом подростковом возрасте – ну ты уловила идею. Изначально, это должны были быть только Джулиардцы, но в последнее время они начали расширять границы. В этом году список включает в себя двух ребят из Колумбийского, одного из Стэнфорда, и тебя.»
И меня. В очередной раз, все уже было решено – хотела я того, или нет.
– Что я буду играть?
– Здесь у меня плохие новости и плохие новости. Что ты хочешь услышать в первую очередь?
Для него это были шутки. Я ничего не сказала, просто ждала.
– Первая плохая новость – ты не можешь выбирать на этот раз. Концерт является частью их Европейской серии, так что программа была установлена сразу за несколько месяцев».
Я посмотрела на обведенную ячейку и заголовок в ней:
Дань Современной Европе: Пульс Испании
– А другая плохая новость?
– Верно. Друга плохая новость та, что пьеса убьет тебя. Освежевав, зажарив, и съев заживо.
Он протянул мне несколько нотных листов. Плотные скопления нот мчались по первой странице.
– Ты играла Альбениса>5?
– Нет. Я слышала о нем, но я не слишком хорошо знакома с его музыкой.
– Думай о нем, как Шопене, если бы он родился испанцем: взял народные темы и превратил их в салонную музыку. Не мой тип представления. Тем не менее – гениально, хотя и спустя рукава.
Названием являлось испанское слово, Астурия, и, казалось, она была частью чего-то под названием Испанская Сюита.
– На самом деле, твой Шопен гарантировал нам место.