Хм… Десять раз «хм».
– Мне позвонил помощник Кондрашова и попросил передать заказ кому-нибудь другому, – четко произнес Бондаренко и внимательно посмотрел на меня. – Он попросил прислать мужчину.
Я не собиралась изображать удивление.
– Ясно…
– Как это понимать?
– А помощник Кондрашова не назвал причину?
– Нет, заверил, что к тебе претензий нет, и тут же потребовал другого дизайнера. Как это понимать, я спрашиваю?
Уж лучше бы он на меня заорал. Но нет. Вопросительная тишина и все тот же мрачный взгляд.
А я ни в чем не виновата!
– Мне кажется, они – шовинисты, – потупив взор, ответила я. – Или… ну эти… как их… ну, мужчины им роднее, ближе, что ли…
– Кто они? – Самообладание Андрея Юрьевича пошло на спад.
– Кондрашов и его помощник.
– Амелина, прекрати! – Бондаренко хлопнул по столу ладонью так сильно, что я вздрогнула, а книги на полках прижались друг к другу. – Я даже представить себе не могу, что нужно сделать, чтобы в итоге получился такой результат! Чтобы вместо тебя попросили мужчину! Не просто дизайнера получше, а мужчину!
Я вжала голову в плечи, мысленно обдала водопадом ругательств Кондрашова и Германа и решила придерживаться выбранной линии:
– Я же говорю… шовинисты проклятые и эти… ну… эти…
– Амелина! – Андрей Юрьевич резко развернулся в мою сторону. – Ты мне обещала! Я, как дурак, тебе поверил!
– Моей вины в этом нет. Я не виновата, что меня окружают… м-м-м… своеобразные люди. Вот возьмем, например, вашего Листопадова…
– Хватит.
Я послушно замолчала.
Спасибо, спасибо, Дмитрий Сергеевич, за этот ад. Спасибо. Сейчас мне нужно перетерпеть, и только, а вас ждет долгая мучительная зима… Хотите жену из хорошей семьи… будет вам жена.
– Моей вины в этом нет, – твердо повторила я.
– Ты провалила заказ, и скажи спасибо, что Кондрашов не переметнулся в другую студию – это для тебя смягчающее обстоятельство. Полгода, – он поднял указательный палец вверх и повторил: – Полгода я не хочу ничего слышать о крупных заказах для тебя, понятно?
– Да.
– Все бухгалтерские долги должны быть закрыты в недельный срок, понятно?
– Да.
– Никаких часовых бесед с Середой, понятно?
– Да.
– Работать с утра до ночи, понятно?
– Да, – еще раз ответила я и заглянула в глаза Андрея Юрьевича.
– И не надо на меня так смотреть!
– Не буду, – дернула я плечом, но глаз не опустила.
– Иди.
– Хорошо.
– А заказом займется Бережков.
– Хорошо.
– Иди.
Но я не двинулась с места. Как, ну как объяснить Андрею Юрьевичу, что я добросовестно работала и даже купила для Кондрашова диван (от которого теперь придется отказаться), как объяснить, что анчоусу очень трудно жить в мире Акул, что мне жаль и все такое…