От этой новости Хайден резко поднял брови. Она ненавидела то, что ей нужно было рассказать ему всю историю, но она знала, что она нуждалась в этом. Он бы не понял, если бы она не начала с самого начала.
— Это были странные отношения. Такие, которые сложно объяснить. О которых, вплоть до прошлой недели, я никому не рассказывала. Не то, чтобы они были какие-то экстраординарные, но…— Лиз сжалась. — В любом случае, я была с тобой в Вашингтоне, и вскоре после начала нового семестра в университете, я прервала эти отношения. Короче, я ушла от него.
— Зачем ты все это мне рассказываешь? — спросил Хайден, не в силах скрыть злость в его голосе.
Она не винила его.
— Потому в октябре я снова с ним виделась.
Хайден замер. Он только слегка теребил свой пиджак, постукивая ногой, но когда она это сказала, он просто смотрел на нее.
— Когда в октябре?
Она видела, что он уже знал ответ. Ее сердце вырывалось из груди. Это будет еще сложнее, чем она думала.
— Когда мы поругались, — прошептала она.
Хайден встал после этой фразы. Он прошелся до конца кровати и положил руки на быльца, отвернувшись от нее. Его грудь вздымалась и опускалась с едва срываемым гневом и болью…от предательства.
— Все это время я собиралась тебе сказать, но никак не могла найти подходящий момент. Всегда что-то мешало.
— Что произошло? — спросил он, в его голосе был холод.
— Он подобрал меня возле редакции. Мы целовались. Это все, — серьезно ответила она.
Хайден прислонился к спинке кровати. Он положил руку на голову, и она видела, как его плечи тряслись. Вот. Она сломила его. И это ужасно ранило. Она даже не видела его лица, но она знала, просто знала, что сделала ему больно. Она могла представить его лицо с опустошенным взглядом из-за ее слов.
— Клянусь, этого больше никогда не случится. После этого мы договорились, что больше никогда не будем видеться снова, — она сказала ему.
Все было не совсем так, но это не было неправдой.
— Я чувствую себя ужасно, и я хотела сказать тебе, Хайден. Правда хотела.
— Тогда почему не сказала? — спросил он, его голос был по-прежнему холоден.
— Не знаю.
Он резко обернулся.
— Я ужасно винил себя тогда. Я был совершенно неправ. И я заслужил это. Я все рассказал тебе, а ты позволила мне сидеть здесь и корить себя. Я, наверное, сам подтолкнул тебя к нему, но у тебя была возможность рассказать мне о том, что случилось, но ты выбрала этого не делать.
— Знаю, — со слезами на глазах прошептала Лиз.
Она должна была рассказать ему о том, что случилось. Она могла быть честна с ним, но не сделала этого.