Слезы текли по ее щекам, прежде чем она могла их сдержать. Все ее тело безудержно трясло. Она скрестила руки на груди, ощущая себя еще более беззащитной, чем раньше. Хайден не мог видеть ее в таком состоянии. Он не должен был видеть, как она сорвалась из-за того, о чем она никогда не сможет ему рассказать. По отношению к нему это было нечестно. Он был хорошим человеком. Совершенным.
А она никогда не станет совершенной. Она была женщиной, которая до сих пор цеплялась за мужчину, от которого она должна была отказаться, за жизнь, которую она должна была отпустить, за чувства, которые, казалось, никогда не покинут ее. Хайден заслуживал кого-то получше. Он заслуживал кого-то лучше того, кто из дня в день скрывал от него правду. Он заслуживал кого-то такого же идеального, как и он сам.
Он никогда не найдет этого в Лиз. Он сможет найти только сосуд, который когда-то наполнили, а потом полностью опустошили. Он мог заполнить трещины, когда она рассыпалась на части, но сейчас, когда она была полностью разбита, не было ничего, что могло бы собрать ее воедино.
Затем его руки обернулись вокруг нее, и он притянул ее рыдающее тело к себе. Он не задал ни единого вопроса. Он не пытался достать ее, спрашивая, что с ней случилось. Он просто делал лучшее из того, что мог сделать.
Хайден держал ее, пока слезы бежали своим чередом, и она измученная провалилась в сон, укутанная его руками.
Лиз проснулась на пустой кровати.
Она потянула пальцы, и застонала, когда ее тело начало возвращаться к жизни. Она вся замлела от неудобного положения на кровати, а ее глаза горели от слез.
Но теперь эти слезы высохли, и она чувствовала себя…живой. Нет, для этого еще было слишком рано, но уже лучше. Больше похоже на рану, которая затягивалась корочкой, еще по-прежнему чувствительная, но уже можно было возвращаться к своей повседневной жизни.
Тяжело вздохнув, она откинула назад покрывало и поднялась с кровати. Лиз повозилась в темноте, в поисках лампы, а потом включила ее. Она стянула с себя оставшиеся с прошлого вечера джинсы. Когда нашла у Хайдена пару тренировочных брюк, она быстро натянула их на себя, а затем надела толстовку.
Она вышла из спальни, но у первого же окна остановилась. У нее отвисла челюсть. Это была зимняя сказка. Земля, подъездная дорожка, деревья, кусты – все вокруг было укутано снегом. Солнце высоко возвышалось над горизонтом, ярко освещая мир у нее перед глазами. Лиз было интересно, позволит ли температура продержаться снегу весь день или он начнет таять во второй половине дня.