Что-то не туда ее мысли повернули. Елена Владимировна вздохнула и снова глянула на замершего брата. Вдруг в его руках из ниоткуда появилась какая-то веревка. На ней появились почки, которые раскрылись и превратились в странные листочки. Было полное ощущение дополненной реальности. УНИК подсветил веревку… нет, не веревку, а странное растение, просветил и показал, что оно видно только в визуальном диапазоне. Но и не голограмма и не нанитовый экран.
Брат аккуратно провел руками по лиане (да, пусть будет лиана — похожа!), ласково касаясь листочков. Коснулся листика и замер. Тот развернулся в довольно большую тучку, которая тут же превратилась в… Орлова прищурилась, пытаясь подобрать сравнение. Да, будто дырка в пространстве. И через эту дырку видно, как Катюшка усаживается в спортивный автомоб. Вот картинка изменилась — показывается внутренность автомоба, а снаружи пролетают деревья.
— Сережа?
— Автомоб не слушается, — после непродолжительного молчания виновато ответил мальчик.
— Как это так? — Слегка испуганно спросила Катя.
— Не знаю. Просто не реагирует. Кто-то перехватил управление.
— Родители?
— Не похоже.
Тут картинка отодвигается и видно, как автомоб ныряет в воды Ангары. Орлова непроизвольно вскрикнула. Однако картинка еще некоторое время не пропадает, одновременно показывая и спящих детей внутри и снаружи автомоб, несущийся сквозь воды реки. Внезапно все исчезает.
— Хм… — Хмыкает Николай. — Обрыв. Надо еще немного времени, пока разорванные концы найдутся. То ли хвосты рубят, что маловероятно, то ли инфа находится в разных местах и между ее кусками нет прямых и легких путей. — Непонятно сказал он.
Орлова выдохнула. Оказывается она задержала дыхание и даже не заметила этого. Кажется она начала верить. Что свет надежды победит тьму тоски.
*Катя Орлова и Сергей Сапожников*
Плыть было тяжело, неудобно и страшно. Руки были заняты камнями, чтобы не всплыть раньше времени, и это крайне затрудняло выбор направления. На ногах естественно отсутствовали ласты, что не давало набрать нормальную скорость. Их движения по этой причине напоминали бултыхания легушек в вязком масле. Правда в чем-то детям повезло: туннели и встречающиеся пещерки были достаточно небольших размеров, а камни в руках плохо подобраны и тянули вниз. Но это и помогало — дети отталкивались от ‘пола’ и какое-то время по инерции ‘летели’ вперед по пологой траектории. И так до следующего прыжка.
Видно почти ничего не было, хотя местами стенки слегка светились, развеивая тягучую и молчаливую темноту. Катя очень боялась потеряться и больше смотрела не по сторонам, а на Сережу, который молча взял на себя обязанность ведущего. В ушах шумело только собственное тяжелое дыхание, отскакивающее от стенок пузыря прямо в самые уши. И все время казалось, что на шее под креплением шлема подтекает и вода потихоньку забирается внутрь. Так это или нет, проверить было нельзя, но пугало. Катя незаметно для себя постоянно повторяла мантру ‘лист зеленый и резной, сладко пахнет он мукой’, но от частого повторения она перестала действовать и ее отзвук лишь краем задевал уставшие чувства.