— Кит. — Позвала я шепотом. — Ложись, Кит! Его рука потянулась ко мне. Я напряглась. Он сжал мое плечо.
— Катя?
— Что? Пожалуйста, не трогай меня… — я попыталась высвободиться, но он держал крепко. Он всегда держал крепко. — Ты же обещал!
— У тебя есть веревка? — Глухо спросил он.
— Что?!
— Принеси веревку.
— Что ты задумал?!
— Принеси.
Я встала и пошла на кухню. Моток бечевки лежал в ящике стола. Принесла. Нужно было включить свет, но я почему-то боялась.
— Нужно меня привязать. Хотя бы одну руку. — Сказал он.
— Зачем?!
Я включила свет. Он все так же сидел на кровати.
— Чтобы я ночью не встал. Давай, обвяжи мне руку и привяжи к ножке дивана. Тогда я не смогу уйти и проснусь.
— Ты ходишь во сне что ли?..
— Черт, вот чего ты такая, а? Можно же просто сделать и все!
— Ладно, ладно. Глупо так… но ладно.
Я обвязала конец веревки вокруг ножки дивана, а другой стала обматывать вокруг его запястья. Это было так странно — привязывать Кита. В этом даже было что-то волнующее. Почти как засовывать спицу ему в шею… господи, эта его шея… я бросила невольный взгляд, но он тут же прикрылся рукой.
— Крепче привязывай, не хлопай клювом!
— Нельзя сильно, затечет же рука…
— Да плевать.
Я сделала, как он велел.
— Ну вот, все… Ты не волнуйся, я все равно тебя разбужу, если ты встанешь.
— Да тебя пушкой не разбудишь.
Он лежал передо мной. Привязанный к моему дивану. Иллюзия его слабости. Она придала мне смелости, и я, без страха коснулась пальцами его свободной руки, которой он прикрывал шею.
— Покажи. — Мягко сказала я. Он напрягся, но не оттолкнул меня, как в прошлый раз. Я потянула его за руку. Он позволил. И я увидела. Трудно было бы не понять, от чего этот след. Едва видный, но все же…
— Кто с тобой это сделал? — Спросила я.
— Со мной никто не может ничего сделать. — Огрызнулся он. — Только я что-то могу сделать с другими.
— Но это… тебя кто-то… душил? — Я прикоснулась пальцами к полоске на его шее. Он прикрыл глаза. Сказал тихо:
— Нет.
Потом взял мою руку. Осторожно, так необычно осторожно… и положил ее на одеяло.
— Выключай свет, и спать уже давай.
Я перелезла через него. Теперь мне придется спать у стенки. Как в ловушке. С одной стороны Кит, с другой стена. Но эта иллюзия слабости, эта веревка — она почему-то меня успокаивала. «Теперь я не твоя собачка. Теперь ты привязанный пес»: — сказала я сама себе и тут же уплыла в сон.
Три дня мне удавалось отбиваться от Машки и других подруг, всеми правдами и неправдами не позволяя им приехать. Раньше кто-нибудь из них частенько у меня ночевал, или мы просто засиживались допоздна у меня на кухне с бутылочкой вина и суши. Теперь я не могла себе позволить такие вольности. У меня же жил этот больной на голову Кит. Как можно показывать его нормальным людям? И как вообще объяснить его присутствие в моей квартире? Но на четвертый день в дверь настойчиво позвонили. Приехала Машка со своим парнем. Вот так, без предупреждения. Наверное, она решила, что я в глубокой печали закрылась тут, поедаю торты и оплакиваю Романа.