Надежность системы отстрела шлюза не удалось проверить в условиях космического полета, но подобные системы отстрела уже десятки раз проверялись в космосе и в наземных испытаниях. Учитывая, что система дублирована и имеется возможность отстрела шлюза космонавтом, ее можно допустить в полет. Хуже обстоит дело с кольцом основания шлюза. Кольцо выступает над поверхностью корабля на 27 миллиметров и при спуске может вызвать закрутку спускаемого аппарата, что может затруднить раскрытие парашютов, а при скорости вращения корабля около двух оборотов в секунду привести к гибели экипажа. Учитывая серьезность наших опасений, мы (представители ВВС) внесли предложение проверить надежность спуска с кольцом в полете беспилотного «Зенита». Большинство высказалось против нашего предложения, нас поддержали только Северин и Богомолов.
После совещания я окончательно убедился, что пилотируемый полет «Восхода-2» раньше второй половины марта осуществить не удастся и, переговорив с маршалом Руденко, решил отправить Кузнецова с группой офицеров в Москву на самолете Ан-12. Через несколько минут после вылета позвонил С. П. Королев и попросил навестить его.
Когда мы вместе с генералом Холодковым приехали к Сергею Павловичу, он извинился, что принимает нас, лежа в постели. Врачи обнаружили у него очаговое воспаление легких и требуют строго выдерживать постельный режим. Сегодня температура у него не поднималась выше 37, а два дня назад была около 40. Сергей Павлович болеть «не умеет» — ему приходилось отвечать на частые телефонные звонки, мешавшие нашей беседе. Королева так же, как и нас, беспокоит только вопрос спуска корабля с кольцом; он принял решение и дал уже команду готовить «Зенит» к этому эксперименту. Мы одобрили его решение и обещали отстаивать его на Госкомиссии. Обращаясь ко мне, Сергей Павлович в сотый раз выразил свое недовольство медиками ВВС, сказав, что ему не понравилась статья в журнале «Авиация и космонавтика» с обоснованием более жестких норм отбора космонавтов. Мне не хотелось раздражать больного и утомлять его длинными рассуждениями, но я все же сказал: «Сергей Павлович! Для разового полета можно послать в космос и таких, как вы и я, но для профессии космонавта нужны только абсолютно здоровые люди». Сергей Павлович остался недоволен моим отпором, но спорить не стал и примирительно сказал: «Может быть, вам, военным, для боевой работы в космосе действительно нужны только Гагарины».
Поговорили мы и о планируемых полетах. Королев настойчиво повторял, что ВВС могут делать для освоения космоса много больше того, что делают сейчас, и, поясняя эту мысль, сказал: «Мы ведь не чисто космическое бюро, на нас «висят» боевые ракеты — мы перегружены до предела и часто делаем не то, что хотелось бы делать…» Да, Королев абсолютно прав, мы — ВВС и, особенно, Министерство обороны в целом — не делаем и десятой доли того, что могли бы делать для освоения космоса. Виноват в этом прежде всего маршал Малиновский, недооценивающий значения космонавтики.