Вечером Роберта не покидали мысли об Аароне Церте. Очевидно, что неприятная для Клариссы ситуация, о которой рассказала ему Ольга, возникла из-за желания Церты сделать фотопортрет девушки.
Роберт уже в который раз спрашивал себя: чего еще можно было ждать от Клариссы?
Из того, что рассказала Ольга, он понял, что Церта делал Клариссе комплименты, чтобы уговорить ее сфотографироваться, на что девушка ответила неожиданным и категорическим отказом.
– Конечно, каждый волен выбирать, сниматься ему или нет, – такими словами закончила Ольга рассказ. – И я это же сказала Церте. В ответ на мой выговор он смутился.
Роберт почувствовал, что его не устраивает объяснение хозяйки дома. Он заметил, что фотограф был весьма симпатичным молодым мужчиной, да еще и творческой личностью… А разве женщинам не нравятся люди искусства? Роберт тихо вздохнул.
«Но я люблю Клариссу, я не хочу и не могу ее потерять».
Он мельком взглянул на девушку рядом с собой. Она выглядела скорее увлеченной, чем равнодушной. Потом его мысли вновь целиком и полностью занял Аарон Церта.
Неужели Клариссе понравился этот темноволосый кудрявый парень с горящими глазами, который снимал дам города Росарио на свои стеклянные пластинки? Может, и понравился.
Роберту вдруг страстно захотелось увезти Клариссу подальше от этого Аарона Церты. Может быть, он снова смог бы работать врачом в Буэнос-Айресе? В первые годы врачебной практики работа в больнице очень нравилась ему. Кроме того, Роберт наверняка смог бы расширить свои познания в медицине. В Буэнос-Айресе у Роберта оставались друзья, которые все еще писали ему и хотели бы с ним повидаться.
«Я мог бы временно прекратить практику в Росарио и… Клариссе было бы там лучше: в большом городе с населением в один миллион человек намного легче затеряться. Вдвоем мы могли бы, не привлекая к себе внимания, начать новую жизнь».
Эта мысль понравилась ему. В Росарио слишком много людей таращилось на молодую красивую девушку. Когда-нибудь наверняка эти люди заметят связь между периодически появляющимися объявлениями в газете и красивой Клариссой.
Задумавшись, Роберт взял еще два бокала вина с подноса, который проносили мимо, один дал Клариссе, а из второго сделал большой глоток.
Как же лучше всего это сделать?
Августовским днем, в день годовщины смерти Ксавьера, дон Хорхе бродил, как тень, по большому, внезапно опустевшему дому на эстансии Санта-Ана. Все знали, что, когда он в таком состоянии, лучше ему на глаза не попадаться. Неосторожные работники тут же получали несколько ударов плетью. Вчера одного подростка дон Хорхе едва не забил до смерти. Если мальчик выживет, то на всю жизнь у него останутся шрамы: сильным ударом кнута с металлическими вставками он раскроил ему лицо. День годовщины гибели сына дон Хорхе начал с крепкой порции рома и до сиесты опустошил уже половину бутылки.