— Почему, черт побери, вы не сказали? Почему я должен узнавать об этом последним? Вы вообще слышите меня, леди Блайт?
Я перевела на него задумчивый взгляд: «А? Что?»
— Почему, о том, что мистер Вебер травит крыс тем же ядом, что и людей, я узнаю так поздно? — он тряс меня за плечи, глядя свирепым и цепким взглядом прямо в глаза.
— А что здесь такого?
Он опешил и отпустил меня, тяжело вздыхая. Заговорил уже спокойно:
— Я вам жизнь пытаюсь спасти, леди. Или вы думаете, убийца оставит вас в покое? Я не могу работать, когда мне что-то недоговаривают. Мне потребовалось полдня, чтобы уломать вашу подругу во всем сознаться…
— Что? Сознаться в чем? — наконец, я выпрямилась в кресле, сосредоточив взгляд исключительно на нем.
— В том, что у Патрика Вебера в подвале целая коллекция ядов.
— Патрик очень мягкий человек. Он не мог пойти на убийство.
— И между тем, этот мягкий человек бросился на Найта с кулаками и потребовал дуэли.
— Скорее я поверю, что меня хотела убить Оливия…
— Оливия, хоть и тщеславна, но полная дура.
— О, вы не очень-то высокого мнения о своей любовнице.
— Любовнице? Нет. Всего лишь легкое увлечение на одну ночь, леди Блайт. А в постели я не особенно придирчив к умственным способностям женщины.
— Не будем вдаваться в подробности, — раздраженно отмахнулась, — эта версия тоже не состоятельна. Лив не похожа на убийцу.
— А кто, по-вашему, похож? — взвился он.
— Не знаю.
— Судя по вашим словам, здесь все святые! — усмехнулся и склонил голову, разглядывая меня, — уж поверьте, обзавестись поводом, чтобы убить вас, не так уж сложно.
— Единственный, на кого могут пасть мои подозрения — это мистер Найт. Но мерзавец сломал ногу.
— В двух местах, — уточнил Чарльз, — и не сможет встать с постели как минимум неделю.
— Вы успели узнать даже это? Браво. Что еще?
— Ваша ирония не уместна, Анна. Я же не говорил, что буду сидеть без дела?
И мне выпала возможность убедиться, насколько в своих поисках активен этот несносный лорд, ибо уже через четверть часа мы подъезжали к поместью Веберов. Я была откровенно не в духе, и мне было уже плевать, кто убьет меня и как скоро. Единственное, чего мне хотелось по-настоящему — это нежится в объятиях Джеймса. После того, как я обрушила на него новость об отцовстве, все окончательно запуталось. Он, естественно, не стал кружить меня в объятиях (хотя где-то в глубине души я на это рассчитывала и этого хотела), не стал расспрашивать что к чему, не поднял шум и не упал в обморок. Он лишь смотрел. И, боюсь, в этом взгляде было все вышеперечисленное, умноженное на сто и возведенное в квадрат. А затем посадил меня на лошадь и, спокойно держа животное под уздцы, повез в сторону поместья Шарлотты. Он молчал вплоть до изгороди, а я вместо того, чтобы возмущаться этим молчанием, дала ему время прийти в себя. Думаю, для него известие, что он станет отцом, было настоящим шоком. Кто из мужчин жаждет обзавестись внебрачным отпрыском, когда стоит на пороге собственной свадьбы?