— Неужели в Вашем окружении есть таковые?
Водилик X вскинул глаза, высматривая у собеседника хотя бы намек на усмешку, однако лицо его советника выражало лишь серьезную озабоченность.
— По крайней мере, один есть точно. Мой капитан охраны — болван редкостный. И именно он этим утром ворвался в мою спальню, оглушительно вопя будто Его Смелость жив. Полагаю, что эти его крики были слышны во всех уголках дворца.
— Хорошо, — советник приторно улыбнулся. — Допустим Ваше Величие правы. Этот, неизвестно как появившийся красный и есть Матрэл. И что дальше? Мы найдем его и возведем на яшмовый трон? И как будет вести этот новоявленный Младший Владыка, сидя рядом с Вами и Ее Милосердием. Я Вам скажу. Он станет поступать в точности как его предки. То есть ни во что не ставить Вашу власть, творить беззакония, а на все попытки урезонить его, надменно огрызаться.
Император нахмурился. — Кузина права. В Вас Эразмо слишком мало почтения к Владыкам. Это даже странно для сына пекаря.
Мэтр Гатто едва заметно усмехнулся, — Ваше Величие упрекает меня моим низким происхождением?
— Нет, я лишь удивляюсь отсутствию уважения перед потомком Триединых. Все-таки, среди простонародья преклонение перед Матрэлами весьма распространено.
— Ваше Величие путает страх с уважением.
— Нет, мэтр я ни чего путаю, — император сердито взглянул на собеседника. — Триединые — это не только Старший и Средняя, но и Младший. Он такой же заступник перед Неназываемым, за нас грешных, как его брат или сестра. И моя, так скажем, — кончик языка вновь облизнул губы, — нелюбовь к его потомкам ни чего изменить не может.
Почувствовав, что разговор принимает неприятный для него оборот, Эразмо Гатто послушно кивнул. — Разумеется, император лучше ориентируется в настроениях собственных подданных, чем даже самый осведомленный из его советников. Но позволю заметить, что поклонение Младшему ни когда в Торнии не было сильно распространенно.
Император досадливо поморщился. — Не делайте из меня дурака, Гатто. Как и прежде молитвами Младшему надеются обрести защиту, решимость или смелость. За тысячу лет мало что изменилось. Или Вы думаете, что у нынешнего поколения торнийцев всего этого настолько много, что потребность в Младшем полностью отпала?
— Я просто полагаю, — осторожно ответил мэтр, — что благословение Старшего и Средней больше востребованы. Богатство, ум, здоровье и гармония семье всегда ценились выше.
Император насмешливо взглянул на Гатто. — Неужели Вы действительно считаете, что в момент, когда эрулы и аэрсы разрывают нас на части, культ Младшего в империи непопулярен?