— Это император?
— А кто еще. — Гнев жарким пламенем полыхал в карих глазах. — Но Рейн за все заплатит. И не только он. — Дыхание с хрипом вырывалось из ходившей ходуном груди. — Они все до одного заплатят и сполна. — Красные нити капилляров внезапно лопнули и заклубились багровыми водоворотами в молочной белизне белков.
— Успокойся Эв, — маленькая ладошка на груди мужчины ощутимо дрожала. — Твой Зов сейчас ни к чему. Он лишь принесет всем вред и прежде всего тебе. Пожалуйста, прошу тебя.
Зеницы, напоминавшие две спелые вишни, обратились на испуганное лицо. — Не бооойся меняяя. — Скрюченные пальцы медленно провели по дрожащим губам.
— Прошу тебя Эв. — В голосе девушки слышался уже не только страх. Она вскинула голову. Изумрудные глаза потемнели, приобретя цвет морской волны. — Успокойся. Иначе ты погубишь нас обоих. Хотя нет. — Она схватила мужчину за горячие щеки и, обдав его учащенным дыханием, прошептала: — Ты погубишь нас троих. Слышишь? Нас троих.
Бордовые омуты продолжали пристально изучать широко распахнутые глаза. Но вот они мигнули. Затем еще раз и начали быстро розоветь. Еще мгновение назад колыхавшаяся грудь успокоилась. Мужчина закрыл глаза и легко усмехнулся.
— Не думал, что кому-нибудь это под силу.
— Что? — Тонкие пальчики продолжали обнимать обросшие жесткой щетиной впалые щеки.
Глаза лениво приоткрылись, показав привычные карие зрачки, казавшиеся почти черными на фоне белоснежных белков. — Остановить мой Зов. — Рассеянный взгляд блуждал по миловидному лицу.
Девушка оторвала руки от лица мужчины и растерянно переспросила. — Остановить?
— По крайней мере, я тебя услышал, — мужчина отвернулся и резко спросил: — Это правда?
Щеки девушки мгновенно вспыхнули. — Да, но пока срок очень маленький.
Мужчина задумался. — Ты не должна ни кому ни чего говорить.
— А если родится мальчик?
— Он в любом случае родится, — бледные губы сжались в тонкую линию. — По-другому быть не может. — Мужчина энергично дернул плечом, отсекая любые возражения. Затем перевел взгляд на сжавшуюся фигурку и протянул руку, чтобы погладить ее по голове.
— Но как мне объяснить все матери? Что если она или император спросят об отце ребенка? А они обязательно спросят.
— Все скоро решится, — мужчина успокаивающе гладил густые, светло рыжие волосы. — В худшем случае меня ждет ссылка. На большее Рейн не решится. — Широкая ладонь лениво пропускала кудрящиеся локоны сквозь длинные пальцы. — А там уж меня точно никто не удержит.
— А твой отец? — тихо спросила девушка. — Ты же говорил о своей клятве императору.