Тяжело вздыхая, я опираюсь на стеклянную стойку.
— Это значит… все вернулось к истокам.
— Вы больше не крутите шашни?
Мои щеки пылают, когда я вспоминаю, как он забрался в мою постель и скользнул своими руками между моих ног. Внезапно я чувствую, как его теплые руки ласкают верхнюю часть моего бедра, обводят мою тазовую кость, и ведут по внутренней стороне бедра. От этой мысли по коже бегут мурашки.
У вас тоже мурашки, да?
— Хватит представлять это у себя в голове, — шипит она и отвлекает меня от мыслей, которая поставила меня на колени. — Отвечай на вопрос.
— Нет, Эрин. Мы не крутим шашни.
— Целуетесь?
— Нет.
— Тогда что вы делаете?
— Что и обычно. Обедаем, смотрим телевизор, играем в видеоигры.
— Значит, едите с тарелок друг друга, обнимаетесь и флиртуете, — интерпретирует она.
Разве я не это сказала? То есть, вы ведь сами поняли все это даже без ее озвучки, так ведь?
—Позволь мне спросить вот что, — Эрин возвращается к поиску одежды, которая —очень надеюсь —прикроет хотя бы одну мою ягодицу. — Сколько раз на этой неделе он засунул свой член в чью-то дырку?
Я морщусь от такого выражения.
— Ты серьезно? Обязательно нужно было выражаться так грубо?
Клянусь, она говорит точно как Логан.
— Да, — она хихикает, прежде чем закусить нижнюю губу.
Я пожимаю плечами, закатывая глаза.
— Не знаю…
— Подумай об этом. То есть, серьезно подумай об этом, Макс.
Ладно. Перед моей работой он завтракал со мной, а потом уходил на тренировку, когда я уходила. К тому времени, как я приходила домой, если мы не собрались поесть все вместе, мы выбирались куда-то вдвоем. Пару вечеров назад мы ходили в боулинг. Вообще-то, он почти каждую ночь спит в моей постели, но возвращается в свою под утро. Он говорит, что я брыкаюсь ночью. Ну, а вы бы не брыкались, если бы у вас пытались забрать одеяло? Это самозащита!
— Я имею в виду, обычно он незаметно ускользает, когда ему нужно трахнуться, но в последнее время… думаю, он этого не делал. Не могу сказать точно…
— Но мы можем предположить, что он этого не делал, так?
— Ты не должна что-либо предполагать.
— Это так? — тон Эрин меняется на тот, который предупреждает: сейчас она начнет умничать.
Даже больше.
— А опасно предположить, что ты наденешь это? — Она поднимает что-то, что выглядит как верх купальника с ужасным фланелевым принтом. Даже не задумываясь, я кривлюсь.
Я знаю, что вы тоже скривились.
— Именно. Когда знаешь кого-то, как я знаю тебя или как ты знаешь Логана, более приемлемо предполагать. Теперь, из того, что ты мне сказала, кажется, он решился на правильные отношения с тобой, — она начинает улыбаться, а потом бубнит, — хоть раз в своей жизни.