Остров и издалека, и вблизи показался нам весьма красивым ... и действительно, этот маленький новый мир выглядел полным радостей и очарования. Облик его было чрезвычайно приятен глазу. Мы едва могли оторвать свой взгляд от небольших гор, из которых он сложен почти полностью, они так богато усеяны большими и высокими деревьями. Реки, которые мы видели сбегающими с них, орошали долины, в плодородии которых мы не могли сомневаться; и, пробежав по красивой равнине, они впадали в море, прямо у нас на глазах. ... Мы восхищались тайными и чудесными путями провидения, которое, позволив нам потерять всё дома, привело нас сюда, совершив множество Чудес, и теперь высушило все наши слёзы видом рая земного, который оно представило нашему взору, и в котором, пожелай мы того, мы могли бы стать богатыми, свободными и счастливыми; но, презирая бесполезное богатство, мы посвятили бы мирную жизнь, предложенную нам, прославлению Бога и спасению наших душ.8
Через две недели «Hirondelle» вновь подняла паруса, оставив Лега и ещё семерых человек на Родригесе. Выбрав место недалеко от моря и рядом с ручьём, «вода в котором прозрачна и хороша», они начали строить хижины для ночлега из стволов банана, покрывая их банановыми листьями, и центральную площадь для приготовления пищи и обеда. Они расчистили землю для посадок культурных растений и огородили свои участки, чтобы не пускать туда тяжёлых черепах, которые сами по себе были превосходным источником пищи. Посев семян, которые они
Гугеноты из партии под предводительством Лега, пытающиеся построить утопию на Родригесе. Всего для проживания восьми человек было построено семь хижин. В поселении также был скромный зал собраний, где набожные поселенцы трапезничали, обсуждали разные вопросы и почти каждый день участвовали в молитвах. (Библиотека Джона Картера Брауна в Брауновском университете.)
привезли с собой, дал разные результаты – пшеница не удалась, поэтому им пришлось обходиться без хлеба, но удалось вырастить фрукты и дыни, которые были крупными и восхитительными на вкус. Фактически, получение пищи не представляло собой проблему, поскольку остров изобиловал дичью в виде черепах и птиц, которых можно было сбивать на землю палками или камнями. Эта жизнь ни в коем случае не была тяжёлой, и это означало, что у них было много свободного времени для прогулок, бесед, молитв и размышлений. Сам Лега проводил свободное время, делая тщательные наблюдения за особенностями природы острова, но среди всего, с чем он столкнулся, не было ничего более замечательного, чем птица, которую он назвал «пустынником», потому что «их очень редко можно увидеть вместе друг с другом, хотя они водятся здесь в изобилии». Рассуждая о некоторых повадках пустынника и других туземных птиц, Лега делает интересные наблюдения относительно факторов, которые обрекают на гибель населения острова. Касаясь вида, который он назвал «лесная курочка»*, он обратил внимание на то, что жир сделал их слишком тяжёлыми, чтобы они могли летать, и они выказывали характерное для островного жителя безразличие, которое делало их весьма лёгкой добычей. Если вы держали в руке красный предмет, это настолько раздражало лесную курочку, «что она прыгает прямо на вас, чтобы выхватить предмет из вашей руки, предоставляя возможность с лёгкостью схватить её».9Но пустынник, кузен додо с Маврикия и Реюньона, явно очаровал Лега. Из его записей вырисовывается замечательный портрет – не дурацкой или ненормальной птицы, а бодрого существа с чувством собственного достоинства и в чём-то даже рыцарскими манерами, которое могло преподать людям один-два урока, когда дело касается манер и хорошего поведения.Лега описал самцов пустынника как обладателей оперения, которое было коричневато-серым, с ногами и клювом, которые похожи на индюшачьи, «но немного более изогнутые. У них вряд ли вообще есть хвост, но задняя часть их тела с перьями закруглена, как круп лошади; они выше, чем индюки. У них прямая шея, пропорционально немного длиннее, чем у индейки, когда он поднимает голову вверх. Его глаз чёрный и живой, а на его голове нет гребешка».10