В начале этого века Мар-о-Сонж и территория вокруг этого места были покрыты густыми лесами; сейчас же не осталось ни одного дерева. Благодаря своему защищённому положению и постоянным ручьям, которые здесь протекают, это место, должно быть, предоставляло прекрасное место для жизни птиц всех видов, и было, вероятно, любимым местообитанием додо и болотных птиц.45
Это рассуждение дало Кларку чёткое понимание того, насколько деградировала исходная природная среда Маврикия, и позволило сделать более обоснованные выводы о рационе додо. Даже при том, что никто из жителей острова не имел ни малейшего представления о птице, кости которой были захоронены в грязи Мар-о-Сонж,
Пожилые люди, которые прожили свою жизнь в лесу, заверили меня, что прежде там было достаточно диких плодов, чтобы прокормить любое количество птиц, достаточно крупных, чтобы их съесть, и что они появлялись последовательно, поэтому их было достаточное количество на протяжении целого года. Я думаю, что, вероятно, семена нескольких видов, несмотря на их твёрдость, возможно, поедались птицами, чьи способности по перевариванию пищи мы можем представить себе как равные страусиным.46
Находки Кларка заполнили пробелы в головоломке возрастом несколько веков, в которую превратился додо. Семейство родственных друг другу птиц действительно существовало на Маскаренских островах, пока они не пострадали от прямого столкновения с людьми в семнадцатом веке, исчезнув навсегда. Серый додо с Маврикия был первым, кто сдал позиции; за ним последовал его белый кузен с Реюньона, а потом и бурый пустынник с Родригеса. Тщательный анализ костей выявил, что эти обречённые существа во всех деталях своего строения были именно такими причудливыми, как говорилось в старинных рассказах моряков.
Теперь было несомненно, что миллионы лет назад боковая ветвь предков современных голубей пролетала над Индийским океаном и обосновалась на изолированных Маскаренских островах. Приспосабливаясь к жизни на земле, они становились всё более крупными и неуклюжими до такой степени, что они вообще едва могли двигаться. И когда птицам пришлось, наконец, столкнуться с вторжением человека, они уже были неспособны адаптироваться к присутствию такого настойчивого хищника. Скелеты додо, выкопанные Джорджем Кларком в 1860-х гг., подтвердили, что Стрикланд был совершенно прав. Дронты действительно были своего рода голубями, самыми мощными и неуклюжими из них. Медленно сформированные своей средой обитания, они становились всё более уязвимыми – специализированными до такой степени, что превратились в идеальных кандидатов на быстрое вымирание.