Мы, сотрудники окружных резидентур, понимали, что у берлинского опера работа тоже не сахар и завидовать ему, если и можно, то не очень. Случалось, что наших ребят в Западном Берлине били, портили им машины, задерживали, подвергая изнурительным и унизительным допросам. Правда, такое бывало далеко не каждый день, но бывало. Все это делали преимущественно американцы, которые во все времена вели себя нагло и по-хамски. Но однажды случилось так, что наш солдат-часовой застрелил американского майора-разведчика, который проник на территорию одной из советских воинских частей и забрался в бокс с недавно поступившей на вооружение новой техникой. Вони, шума и гама было по этому поводу на весь мир. Вот англичане и французы вели себя более или менее корректно. Англичане даже взяли под охрану от хулиганских поползновений западноберлинских неофашистов памятник советским воинам, павшим при штурме рейхстага. Дело в том, что охранять приходилось не столько памятник, сколько стоявших у него советских часовых.
Однако вернемся к нравственному климату. Неравенство социального статуса сотрудников Берлинского аппарата и резидентур было очевидно. Доходило до того, что нашкодивших оперработников линейных отделов ссылали в округа на перевоспитание. Вроде как в рудники. Конечно, в Берлине было немало ребят, которые добросовестно старались помочь нам, и если брались за общее дело, то вкалывали не меньше нашего. А были и халявщики, снобы, любители покомандовать. В таких случаях возникали неприятные эксцессы, дополнительные нервные нагрузки.
С марта 1984 года небольшую часть заработка стали выплачивать в валюте всем, даже секретаршам и шоферам. С одной стороны, это было хорошо, так как повысился уровень жизни сотрудников, снялась некоторая напряженность в отношениях, в первую очередь между «валютными» и «невалютными» женами. С другой стороны, это было плохо, поскольку ручейки блатвы, устремлявшиеся в ГДР с разных концов нашей державы, сразу превратились в бурные потоки, что неизбежно должно было повлечь за собой снижение качества работы Представительства.
Но до 1984 года еще далеко. Я пока работаю в Галльской разведгруппе, поэтому давайте поговорим об особенностях существования крошечного коллектива разведчиков, состоящего из семи, пяти, а то и всего из трех человек. Здесь ты можешь иметь интимных друзей (а лучше их не иметь), но не должен иметь врагов. Если ты нарушишь этот священный принцип, то вся твоя жизнь и вся твоя работа пойдут наперекосяк. Здесь лучше скрывать свои симпатии и антипатии, поддерживая со всеми спокойные, ровные отношения. Тут ты весь на виду, поэтому не пытайся хилять от работы, лизать задницу шефу, наушничать, усмиряй гордыню свою, помогай слабому, не гнись перед сильным – и твои коллеги тебя оценят и зауважают, а может быть, даже полюбят.