– Вот здесь я отдыхаю душой и телом…
Наталия подошла к окну, пытаясь сорентироваться, куда же они выходят и, к своему удивлению, увидела больничный сад, который располагался сразу же за садом Ошерова. Больше того, дверь, противоположная той, в которую они только что вошли, вела к тропинке, упирающейся прямо в крыльцо больницы.
– Как же удобно ты устроился… Раз – и уже на работе…
А вон тот высокий забор, это что, тоже больница?
– Нет, это ферма…
– А слева, значит, дом Постновых?
– А ты откуда знаешь?
– Я вообще уже многое чего знаю. Например, что вы с женой были частыми гостями у Ванеевых…
– Да, это так… Оля до сих пор не может в себя придти
после ее смерти…
– У тебя вчера утром была целая делегация из наших правоохранительных органов… Что нового? Ты мне расскажешь?
– Конечно. Изъяли при понятых нож, которым была убита Люба, расспрашивали меня обо всем… Затем привезли Курочкина, и я помогал ему при вскрытии…
– Значит, ничего особенного?
– Ну, если нож в сердце, это для тебя ничего особенного, тогда… – он развел руками. – Да что ты все о трупах… Я никак не могу забыть того, чем мы занимались с тобой… Ты сможешь придти ко мне завтра утром? У меня вроде бы командировка в райцентр, но я вернусь очень рано… Часов в одиннадцать буду тебя уже ждать…
– У тебя была вчера Люся Романова?
– Да, она просила посмотреть ей горло. Неужели она
заболела? Она больше всего на свете боится заболеть гриппом…
– Похоже, она уже заболела… Чувствует себя неважно…
– Ты только затем и пришла, чтобы поговорить со мной о Людмиле?
– Нет, я пришла поговорить с тобой совсем о другом… Ты же станешь отрицать, что у Прудниковой и Ванеевой были стертые пятки… Я бы хотела знать происхождение этих странных синяков, ссадин и трещин… Вот ты врач, объясни мне, откуда они взялись?
– Да, я тоже заметил это… Такие случаи наблюдались в моей практике при изнасиловании… Женщина, которую насилуют, упирается ногами в землю, во что угодно, чтобы только найти точку опоры и сбросить с себя насильника… Больше объяснить эти стертые ступни, как ты говоришь, я никак не могу…
– А что, если они перед смертью танцевали…
– Что-о-о? – Ошеров даже привстал со стула, на котором сидел, и снял с себя очки, протер глаза и присвистнул: – Вот это фантазия… Где, с кем и вообще, с какой стати они бы танцевали? Особенно Лариса Ванеева… Это пришло тебе в голову только из-за того, что она – бывшая балерина?
– Да нет… Просто она была одета в танцеваьный костюм… Итальянский.
– Вот даже как? Ты имеешь в виду красную юбку и белую блузку? Но ведь то, что Ванеев ее в этой одежде никогда не видел, еще не свидетельствует о том, что у нее ее не было… Она могла заказать ее где угодно… Да любой портнихе из Вязовке…