– Я только на минутку! Быстро приберу здесь, и все! – торопливо сказала девушка, вынимая из прикаченной с собой маленькой тележки кисть для сметания пыли. Японец сделал приглашающий жест рукой.
Горничная закрыла за собой двери и, мягко ступая по ковру, подошла к телевизору. Первым объектом ее уборки стала тумба, на которой стоял «ящик».
Став спиной к полулежащему в кровати мужчине, девушка неторопливыми движениями принялась смахивать несуществующую пыль, наклоняясь все ниже и ниже. Накамура, не обращавший поначалу на нее внимания, вдруг приметил, что юбка на горничной очень коротка и с каждым ее движением ползет все выше по крепким, чуть полноватым ногам. Девушка нагнулась еще, и мужчина отчетливо увидел, что нижнего белья она не носит. Словно почувствовав его заинтересованный взгляд, мулатка вдруг обернулась и смущенно захлопала ресницами.
– Простите, – пролепетала горничная, выпрямляясь и направляясь к его постели. – У вас такие мощные мышцы! Мне они так нравятся…
Пальчики кофейного цвета прикоснулись к верхней пуговице на блузке, которая мгновенно выскочила из петли, резко увеличив вырез, через который шикарная грудь пыталась выскочить наружу. Затем настала очередь следующей застежки, а потом еще одной. Когда горничная поравнялась с кроватью, две крупные упругие груди уже свободно колыхались, не прикрытые ничем, заставив японца жадно сглотнуть слюну.
В черных глазах мулатки горела неподдельная похоть. Погладив свои напряженные коричневые соски, она скользнула ладонями по гладкому животу вниз и легким движением освободилась от передника и юбки. Мужчина заерзал, почувствовав, что его организм готов к любовному приключению.
Грациозно ступая по постели на четвереньках, девица добралась до брючного ремня Накамуры и без труда справилась с застежкой. Цепкие пальцы стащили с японца одежду и принялись ласкать низ его живота. Накамура громко и часто засопел, почувствовав, что к рукам шалуньи присоединились ее горячие губы и ловкий язык.
Доведя японца почти до исступления, развратница уселась на него верхом и принялась двигаться, извиваясь и громко охая от удовольствия. Накамура зарычал от наслаждения, тиская ладонями упругое девичье тело.
…Двери с грохотом распахнулись.
– Лежать на месте и не двигаться! – заорали люди в полицейской форме, врываясь в номер. Обступив кровать со всех сторон, четверо копов взяли голую парочку на мушки своих автоматов, а пятый – офицер с реденькой бородкой – целился в японца из табельного револьвера.
Мулатка с визгом соскочила с Накамуры, стыдливо прикрывая свои прелести руками. Японцу, лежащему на спине, сделать то же самое не позволили черные жерла стволов, глядящих прямо на него.