— Обычный малиновый со смородиной, — ничего не подозревая, ответила Забава.
— Хорошо если так.
— Каша поспела, давайте во двор, там стол попросторнее будет, Марфа Владимировна подхватила кочергой пузатый чугунок и прямо так понесла во двор.
— На, вот, — в руки мне всунули две тарелки с перышками зеленого лука, а второй с хлебом.
На улице уже догорала вечерняя зорька. С окружных болот тянулся туман, обещая укрыть своим покрывалом землю до самого утра. Чтобы не остаться в потемках хозяйка выставила на стол масляную лампу сразу превратив увитую виноградом беседку в сказочные кущи.
— Приступим? — улыбнулась, подхватив щербатую деревянную ложку.
После нехитрого ужина, Марфа Владимировна легла. Я же растерла ей спину настоем из листьев лопуха и каштанов, початая бутылочка которого всегда лежала на дне моей походной сумки. Теперь она перекочевала в темные глубины кладовки, где и собиралась остаться в качестве платы за постой.
— У меня за хатой сеновал есть. Туда уж и сена свежего натаскала, коровке, да козочкам на зиму. Кому места в доме не досталось, там ночку скоротать могут. Места у нас спокойные, волков нет, только шакалы да медведи из хищников, но они близко к людям без нужды не подходят… — пробормотала хозяйка мгновенно засыпая.
Выходя уже, под печку оберег сунула. Пусть в доме этом все ладно будет и у хозяев отношения складываются, и скотина здоровой растет.
— … вот я и говорю, — услышала слова Михея, выходя на крыльцо.
— Что говоришь? — кутаясь в платок, переспросила у него.
Вместе с ночной мглой сильно похолодало. Сразу чувствуется — осень скоро.
— Пешком дальше идти придется, — сдала его Забава, двигаясь на лавке и освобождая место для меня.
— Никто слыхом не слыхивал о ведьмином городе. Когда война закончилась каленым железом из памяти людской подробности выжигались, — внес ясность Еремей.
— А коней куда?
— С кузнецом сговорились — присмотрит.
Только бы не свел, присматривая, а то знаю я таких. Но не с собой же через чащобу тащить? Так нужно подумать, что с собой взять, а что вместе с лошадьми оставить. Еще бы обереги сделать, но на каждый по четыре дня уйдет, столько времени тратить нельзя. Придётся на честность людскую надеяться.
— Когда в дорогу решили выдвигаться?
— Можно и завтра, только не с самого утра, нужно едой запастись.
На том и порешили. Я спать на сеновал отправилась, чай не впервой, остальные за столом так и сидели, решая кто, что завтра с утра сделать должен. На сеновале оказался уже большой стог свежего сена, чему очень обрадовалась. Разгребла гнездо в середине и нырнула внутрь. Так теплее будет. Еще сон только-только крадучей походкой стал подбираться ко мне, как оказался спугнут тяжелыми шагами и звуком знакомого голоса.