* * *
В офисе одной международной консультационной компании в Софии двое мужчин вели вечером в пятницу разговор за стаканом виски. Разговор велся на том международном английском, который был принят в деловых кругах. Они обсуждали свои планы на выходные. Один из них, который говорил с немного твердым акцентом, упомянул, что он, как заядлый турист, хочет поднятся на гору Рила, но перед этим хочет побывать в Рильском монастыре. Его интерес к Риле появился благодаря одной старой истории времен войны, которую ему рассказал его отец, перед отъездом в Болгарию. Тот, в свою очередь, услышал ее от своего отца много лет тому назад.
Второй сказал, что поедет с коллегами из других фирм в Банско на маленький гольф турнир и возможно прогуляется в горы. И добавил тихо:
— Подумать только, когда мне сказали, что придется работать здесь, я еще подумал, что меня решили за что-то наказать … А я очутился в месте, там, где зимой можно работать утром в офисе, а после обеда кататься на лыжах на Витоше. Летом пляжи Черного и Эгейского морей всего в нескольких часах езды …
— То, что я слышал от своего отца, связано с историей фракийцев, которые оставили в здешних краях интересные и до сих пор неразгаданные следы, в особенности в южной части страны. Жаль, что сейчас у меня времени нет, но во время следующей поездки я попытаюсь там побывать.
— Да, на юге есть интересные места, но для меня Пловдив остается настоящим волшебством. В июне мы с коллегами ходили в Античный театр, и с тех пор мне думается, что я должен туда снова поехать. А какие только ресторанчики есть в Старом городе …
Разговор был перерван мелодией, раздавшейся из сотового телефона мужчины с твердым акцентом. Он посмотрел на дисплей, быстро встал и энергично вышел из офиса, извинившись, что это срочный звонок из центрального офиса.
Выйдя в коридор, он ответил на звонок и тихо объяснил:
— Я узнал, где находится старый дом. Завтра поеду на Семь Рильских озер. Как вернусь — позвоню.
* * *
Жара полуденных часов брала верх над всем живым, и дворы и улицы городка в Средней горе были пустынны. Спрятавшись под тенью тентов, навесами летних кухонь и террас с олеандрами, расцветшими южными цветами, отдыхающие ожидали приход вечерней прохлады со склонов гор, окружающих со всех сторон городок. Его население составляло всего несколько тысяч, но летом удваивалось за счет вернувшихся на отдых наследников тридцати местных родов, которые жили в Софии, Пловдиве или Варне, но всегда возвращались, словно перелетные птицы. Олеандры были здесь в особенном почете и их можно было увидеть в каждом дворе, растущимив больших металлических коробках из под брынзы, в отличии от Греции, где они просто растут в земле. Хотя здесь было множество термальных источников, которые делали здешнюю зиму помягче, нельзя было рисковать, выращивая олеандры в саду. Хоть, нередко были случаи, когда растения забывали снаружи до Рождества