- На Маршала, в бывшем автосалоне?
- Да. Как только что-то решите, позвоните мне. Потом я назначу время, приедете, подпишем договор. У нас удобная парковка. Прямо перед офисом. В любом случае, мы совершенно бесплатно поможем перевести Ваши вещи. Дадим грузчиков, машину.
- Спасибо...
- До свиданья, Юрий Михайлович. Думайте быстрее.
И секретарь повесила трубку.
- Итак, у меня есть 8 дней, - подумал я. - Это и много и мало. Надо думать так, чтобы и времени хватило, и дальнейшее не превратилось в схватку помидора с кухонным комбайном. Видно ведь, что я у них такой не десятый даже. Уверены, спокойны, разве что довольны понятливостью клиента. Как бы всю эту кодлу удивить, чтоб им до печенок дошло? Думай, Юра, думай! Но сначала мы сварим кофе...
Как и следовало ожидать, остаток дня прошел в почти бесплодных размышлениях, а ночь - без сна. Под утро стало окончательно понятно, что жить осталось не более оговоренного срока. А скорее всего, меньше. Поскольку не могу я так просто согласиться отдать в руки бессовестным наглецам дом, построенный еще прадедом и восстановленный отцом и дедом, пришедшими с Великой Войны. Дом, где я родился. Дом, где родились мои дети.
Просто так, по чужой прихоти,переехать куда-то, где жизни уже не будет, а будет - существование - невозможно. Перестав себя уважать, мужчина и человек умирает. Остается сохраняющая видимость жизни оболочка, механически совершающая рефлекторные действия. Раздавите человека морально, и вот вам готовый зомби, созданный без всякой магии.
- Будем пробовать подержать ребяток за горло, - подумал я под утро. - Таки вы запомните про Юру Семецкого. Как выражался старшина Лещенко на срочной, настало время поглядеть, у кого яйца стальные, а у кого - так, серебрянкой слегка присыпаны.
Решение было принято, следовало лишь продумать детали грядущего веселья. Некоторое время я еще посидел за письменным столок, бездумно перебирая бумаги. Погас экран компьютера. В комнате воцарилась тишина, было слышно как потрескиваетзабытая сигарета, сгорая в пепельнице.
Под руки попался кусок базальта, которым я много лет прижимал записки, чтобы их не уносило сквозняком.
- Действительно, малой частично прав. Это камень из Зоны. Однажды он меня чуть не убил. Правда, Зоной она тогда еще не была. И желаний он никогда не исполнял. Ну, да я и не просил.
Этот окатанный кусок базальта смутно напоминал человеческую фигуру, вписанную в усеченный конус. Время сгладило острые грани. А случай, раскрутив между задними колесами ЗИЛа, забросил прямо в ветровое стекло "Рафика", на котором бригада наладчиков возвращалась из командировки. Стекло осыпалось, камень пролетел через весь салон и ударился в мой рюкзак.