— Она лязгает зубами, — прошептала я, указывая дрожащим пальцем на гусеницу.
Похожий скрежет издаёт кольчуга, если провести по ней гвоздем. Страшнее, чем гигантская гусеница, может быть только гигантская гусеница с зубами.
Арахна нервно заметалась по проходу от одной камеры к другой, словно пыталась нас о чем-то предупредить.
Виновница паники тем временем уже подползла к прутьям. Озриэль занес ногу.
— Стой! — мадам Гортензия поднырнула под его локоть и наклонилась, рассматривая угрозу.
— Что вы делаете, мадам? — ужаснулась Эмилия.
— Она не ядовитая! — радостно сообщила гномка, обернувшись. — Это titania zubatus.
Эмилия перевела взгляд на гусеницу, которая застыла, как будто чувствовала, что речь о ней, и ахнула:
— Не может быть!
— Да, теперь я абсолютно уверена, — мадам указала на гребень с липкими капельками на конце волосков, — видите этот бугорок на третьем кольце? Это их отличительный признак.
— Невероятно! — Эмилия встала рядом и тоже принялась изучать чудо природы. Глаза обеих сияли восторгом. В последний раз я наблюдала такую реакцию, когда герцогиня Залесья демонстрировала обручальное кольцо с крупнейшим в пяти королевствах бриллиантом.
— Простите, что прерываю биологическую лекцию, — вмешался Озриэль, — мы бы порадовались вместе с вами, если бы узнали, чему именно.
— Можешь опустить ногу, — спокойно сообщила гномка. — Перед вами гусеница титанового шелкопряда.
— Это хорошая новость? — уточнила я.
— Прекрасная! — Мадам сделала эффектную паузу и выпалила: — Это единственное в мире существо, способное перекусить «цапельку». — Она улыбнулась Магнусу. — А твоя Арахна молодец, смекалистая бабочка. Они обе молодцы — гении маскировки.
Пару секунд я, Озриэль и Магнус обдумывали информацию, а потом снова уставились на пугающую гостью. Та поняла, что опасность миновала, вползла в камеру и решительно направилась к Магнусу. Кряжистые лапки уверенно семенили к пауку.
— Что она делает? — заволновался тот.
Признаться, на его месте я бы тоже запаниковала.
— Вы уверены, что она безвредна? — уточнила я.
— Совершенно, — заверила мадам.
— Тогда зачем ей такие большие зубы? — взвизгнул Магнус, пытаясь отодвинуться.
Но тут гусеница поравнялась с ним, приподняла верхнюю треть туловища — если бы выпрямилась целиком, то достала бы Эмилии до колен, — схватила передними лапками «цапельку» и вгрызлась в неё.
Последовал звук, от которого все поспешно заткнули уши и поморщились. Некоторое время только он наполнял темницу, затем гусеница сплюнула металлическую труху и снова вгрызлась в нить с остервенением хищника, перекусывающего хребет антилопе. Так повторилось несколько раз. Наконец последовал финальный щелчок, и хвостик «цапельки» повис на лапке Магнуса.