— Не верь ему, — слабо рассмеялся Озриэль и зашелся в новом приступе кашля, при этом он неловко повернулся, из-под одеяла вырвались клубы мерцающего синего дыма и расползлись по камере, медленно тая в темноте.
У меня перехватило горло от ужаса.
— Не говори больше ни слова, побереги силы!
— Ну всё, — буркнул Эол Свирепый и попытался оттащить меня, — свидание окончено.
«Оттащить» громко сказано — мне нечего было ему противопоставить, но тут вмешалась мадам. Она подошла ближе, обхватила пальцами решетку и окинула фигуру гиганта оценивающим взглядом.
— Я-то думала, что у такого большого и сильного мужчины, всё остальное тоже внушительных размеров, — сказала она, напустив в голос томной хрипотцы, — включая… сердце.
Эол Свирепый застыл, словно его огрели по лбу сковородкой. Прежде гномка не удостаивала его и словом, не говоря уже о целой фразе.
Видя, что подействовало, она придвинулась ещё ближе и продолжила:
— А потому вам, как никому, должны быть понятны страдания влюбленных, жаждущих провести лишние пару минут наедине. Разве же это преступление?
Я воспользовалась моментом и выскользнула из хватки великана. Он даже не заметил: стоял, зачарованно глядя на мадам и слегка покачиваясь на пятках, как мальчик, внимающий волшебной флейте. И мадам нажала на все клапаны.
Пока она его отвлекала, я вернулась в угол, который был ближе к Озриэлю, и спросила Эмилию:
— Когда началось?
— Вскоре после того, как тебя забрали наверх. С тех пор он не вставал.
— Это я-то не вставал? — Ворох одеял зашевелился, ифрит попытался сесть, но не смог даже приподняться на локтях и упал обратно, прерывисто дыша и больше не делая вид, что всё в порядке.
Озриэль поспешно перехватил платочек, который Магнус прижимал к его лбу, и кашлянул. Когда он его отнял, на ткани остались голубые разводы.
— У тебя…кровь?!
У него не хватило сил ответить.
— Раньше её не было, — поспешно заверила Эмилия и наклонилась поправить одеяло, — это в первый раз.
Она вопросительно подняла брови и беззвучно спросила: «Мадам Лилит?», после чего скосила глаза на Озриэля.
Я помотала головой, и Эмилия тихонько погладила одеяла.
Мне хотелось кричать от бессилия: я наблюдаю за его угасанием, вернее, разгоранием и ничего не могу поделать!
— Он мерзнет? Поэтому одеяла?
— Нет, — покачал головой Магнус.
— Мы надеялись, что это поможет от… что так она не будет слишком быстро… но… — Подруга всхлипнула и умолкла.
Я поняла, что она хотела сказать: оболочка активно расползается, но никаким одеялом тут не помочь.
— Озриэль держится молодцом, — паук мягко потрепал ифрита по плечу.