Паола кивнула, и они отправились в путь, прибавив шагу. До ризницы Святого Петра детективы добрались без приключений. Она размещалась в красивом сооружении, приделе базилики. Сакристия круглый год была открыта для посещения туристов и паломников, поскольку в ее общественной части, как в музее, были выставлены великолепнейшие произведения искусства и христианские реликвии.
Священник коснулся двери сакристии.
Она была приотворена.
Ризница базилики Святого Петра
Ватикан
Воскресенье, 10 апреля 2005 г., 11.42
— Скверный знак, dottora, — прошептал Фаулер.
Инспектор вытащила из-за пояса револьвер тридцать восьмого калибра.
— Входим.
— Я полагал, Бои отнял у вас пистолет.
— Он забрал автоматический пистолет, мое табельное оружие. Эту игрушку я держу на всякий случай.
Они перешагнули порог. Музейная зона была безлюдна, витрины с драгоценными экспонатами погашены. Одетые мрамором пол и стены отражали скудный свет, проникавший сквозь узкие окна. Несмотря на солнечный полдень, залы тонули в полумраке. Фаулер молча вел за собой Паолу, кляня про себя шуршание подошв их туфель при ходьбе. Они миновали череду музейных залов. В шестом Фаулер резко остановился. В полуметре от них, лишь слегка выступая из-за стены, отделявшей коридор, куда они собирались направиться, лежал предмет, в высшей степени неожиданный: человеческая рука, обряженная в белую перчатку и ткань яркой сине-желто-красной расцветки.
Заглянув за угол, они убедились, что рука принадлежала швейцарскому гвардейцу. Другой он все еще сжимал алебарду. Вместо глаз на его лице зияли кровоточащие раны. Чуть поодаль Паола увидела тела двух монахинь в черных рясах и токах, сплетенные в последнем объятии.
Глаз у женщин тоже не было.
Переглянувшись с Фаулером, она взвела курок.
— Он здесь.
Они находились в коротком коридоре перед главной храмовой ризницей Ватикана; обычно ее обносили заградительной цепью, но при этом держали двустворчатую дверь открытой, чтобы любопытные посетители могли взглянуть с порога на место, где облачается в литургические одежды Его Святейшество, приготавливаясь служить мессу.
В тот день дверь была плотно закрыта.
— Господи, только бы мы не опоздали, — промолвила Паола, не в силах отвести взгляд от трупов.
Теперь, включая этих несчастных, на счету Кароского было по меньшей мере восемь жертв. Паола мысленно поклялась, что они станут последними. Долго не раздумывая, она быстро преодолела два метра до дверей, стараясь не задеть мертвых, потянула одну створку на себя и, крепко стиснув поднятый револьвер, шагнула в ризницу.