Я не перепрятала свой дневник. Кто-то другой сделал это. Кто-то, кто знал, что я собираюсь найти его и узнать, что скрываю от самой себя.
Это был Лиам? Думаю, и да и нет. Если он хотел, чтобы я все вспомнила, тогда зачем ему прятать дневник? Это его игра? Он играет со мной в игры, словно я его кукла?
Кэмерон выглядит счастливым, что переехал в Эттон-Крик, но, подозреваю лишь оттого, что я буду под его вечным контролем. Я же счастлива, что больше не придется сталкиваться с Лиамом.
− Эй, − Кэмерон открыл дверь и просунул внутрь моей светлой просторной комнаты свою темноволосую голову с идеальной прической, – завтрак готов и ждет тебя на столе.
− Я уже иду, – я потянулась, притворяясь что проснулась секунду назад.
Эта комната непривычна. То, что я здесь одна тоже непривычно. Несмотря на то, что я два года была наедине с собой в больничной палате, привыкнуть к Кристине, ее будильнику в пять утра и мстительным планам, над которыми она работала, было очень легко. И вновь я одна.
Мы с братом позавтракали яичницей с беконом и пончиками, которые он купил специально для меня, в полном молчании; не неловком, а утреннем молчании, которое соответствует Эттон-Крик с его интровертивными улочками, закрытыми ставнями домов, куда не в силах проникнуть липкий туман, и разномастной публикой.
Кэмерон доволен, несмотря на свою подозрительность. Я тоже счастлива.
Я соскучилась по нему; по шуткам, по теплому взгляду старшего брата, по традиционным ужинам по средам. Сегодня как раз среда, и меня дома ждет что-то удивительное.
Я дома.
Не могу поверить, что теперь я могу в своей голове произнести это слово.
Это мой новый дом.
Я со своим братом.
Я в безопасности.
И так будет продолжаться, пока кто-нибудь снова все не испортит. Буду это я или Лиам, или еще кто-то?
Я собираюсь насладиться сегодняшним днем. Вторым завтраком, который приготовил мне брат; второй раз, когда мы сидим с ним за столом на нашей кухне в нашем доме.
− Что? – спросил он, перекладывая кусочек бекона со своей тарелки на мою. Он все время твердит, что мне нужно набрать вес. Я не против.
− Ты должен был уже давно переехать сюда, – сказала я, и Кэмерон сияющее улыбнулся, почувствовав себя нужным мне. Когда он рад – я тоже; я с чувством облегчения поднялась на ноги. − Теперь мне пора, потому что я действительно не люблю опаздывать.
− Помню, − отозвался Кэмерон с усмешкой. От этой усмешки у меня полегчало на душе да так, что я забыла о пропаже дневника. Всего лишь год. Один единственный год, который я не помню.
Я могу с этим жить.
И совесть, и чувство вины тоже должны.