- Ирод проклятый! – раздалось сверху. – Не сойдет тебе с рук неволя моя, отомщу!
Толкнула дева дверь, та со скрипом распахнулась, а внутри тьма кромешная, затхлостью несет.
- Да это не жилище, это конура какая-то, - Весна осторожно вошла внутрь и тут же лбом о ветку приложилась, древо тогда вздрогнуло:
- Осторожней, ходят тут всякие.
- Прости, дедушка, - смягчилась краса, все же деревья она уважала. – Ни зги ж не видно.
- Бывает, - ответило то и захрапело.
Нащупала она ставни, распахнула их, и тут же свет оранжевым клинком ворвался в избу, вокруг все в пыли да в грязи было. На полу шкура лежала, рядом плошки, черепки валялись, кости обглоданные, к горлу аж дурнота подступила. Но вскоре заметила Весна под самым потолком гнездо, заглянула туда, а там яйца в пуху покоятся.
- Вон оно как, людей на части дерет, а за птах радеет. Ух, отродье бесовское.
Но вдруг в окошко сова влетела и юрк в то самое гнездо. Уселась полуночница, глазами моргнула несколько раз и задремала. В душе у девицы как-то даже потеплело, все ж не одной куковать в заточении.
И принялась краса за уборку, до судорог не терпела сора в избе, посему взяла несколько сухих веток и принялась полы мести, полетела тогда на землю всякая ненужная всячина, бедный дуб аж чихнул от пыли несколько раз, но ворчать не стал, видать самого беспорядок не радовал. Когда вымела полы, взялась за шкуру и пошла, вытряхивать, тут уж и соседние старцы закашлялись. К обеду вычистила дева избу, разложила всю утварь цельную по выступам, села на шкуру и пригорюнилась:
- Эх, судьба моя судьбинушка. Чего ж теперь делать-то, куда деваться?
А в ответ токмо шуршанье послышалось - сова потянулась и снова глаза прикрыла.
К вечеру сам хозяин пожаловал, взобрался зверь по веревке, зашел внутрь:
- Вот, - бросил в ноги Весне палку острую. – Будешь теперь на рыбу охотиться, ежели голодно станет. Посмотрим, какая ты лихая. Не наловишь к ужину, спать под открытым небом будешь.
- Я тебе не прислужница, хочешь полакомиться, иди вон ежа в лесу слови.
Но и сейчас зверь не растерялся, схватил невольницу за шкирку и на улицу выволок, а потом как прыгнет вниз вместе с ней.
- Шагай, - поставил зверь красу на ноги. – За той рощицей, - указал он на молодые березки поодаль. – Озерцо есть, там карась водится.
Сжала она со злостью копье деревянное и пошла к озеру, а что делать? За рощею и, правда, озеро блестело, тут и воздух свежее был, и лягушки в камышах судачили. Токмо не умела Весна рыбу копьем ловить, вот ежели бы стрелы ей да лук, то одно дело, а тут… Присела невольница на берег, положила голову на колени и расплакалась. Поняла ослушница, что в самый капкан угодила и не выбраться теперь живой, не хаживать по деревне любимой, не навещать семью охотника Светеха, не гонять женихов по двору, а служить теперь ей зверю дикому.