Я прохожу мимо этих людей, и мне кажется, что я когда-то уже все это видел. Что-то подобное, знакомое-знакомое сохранила память. Была такая же жара и длинная очередь, худые изможденные лица людей, авоськи, сумки…
Захожу в начало очереди и вместе с ней поворачиваю за угол. И сразу же в глаза бросается громадное яркое панно-реклама: «Смотрите в нашем кинотеатре цветной широкоформатный фильм «Они сражались за Родину».
В НОВОМ РАЙОНЕ
Мимо длинного, только что заселенного дома идут пенсионеры. Человеку около семидесяти лет. Крупной, грузной собаке-овчарке, наверное, около двадцати. Она тяжеловато переставляет негнущиеся лапы, нелегко дышит. У зеленого гриба-зонтика собака останавливается и долго в упор смотрит на детей, играющих в песке. Она точно вспоминает что-то, и кажется, что слезящиеся глаза ее застыли в какой-то давно-давно родившейся улыбке.
ДИАЛОГ
— Алло, это ты, внучек? Здравствуй.
— Здравствуй, бабуля…
— Как там дела?
— Хорошо.
— Уроки выучил?
— Выучил.
— Молодец… Гостинцы тебе передала мама?
— Передала.
— А что надо сказать?
— Спасибо.
— То-то же… Телевизор-то смотрите?
— Ага…
— Отец небось хоккей включил?..
— ?
— Хоккей, говорю, папа смотрит, наверное?
— А папка ушел от нас…
— Как это ушел?! А ну, позови мать… Клавдия?
— Нет, Нина…
— Простите, не туда попала…
ПОДМОСКОВНЫЙ АПРЕЛЬ
По заданию редакции мне довелось побывать в одной, из воинских частей, где новое армейское пополнение проходило курс молодого бойца.
Окоп, в котором стоят молодые солдаты, чуть выше пояса. Они ложатся грудью на его кромку и прижимают к плечам приклады автоматов. Учатся стрелять. Через несколько часов они уходят, оставляя в талом снегу рыжие следы. Снег зернистый, осевший, но его еще много, и лишь вдоль окопа тянется лента черной оттаявшей земли. Завтра сюда придут другие…
Через некоторое время я снова оказываюсь здесь. Вокруг безлюдно. Солдаты научились стрелять. Прохожу мимо окопа. Сапоги вязнут в жирной густой земле. Она еще мертва, но вдоль кромки неглубокого окопа протянулась узкая полоска вчера родившейся травки.
СПЕВКА
Вспомнилось мне давнее, забавное… Тогда я получил квартиру. Однокомнатную, отдельную, с кухней и ванной — первую свою жилплощадь в жизни. Прибегаю как-то в самом начале своего счастья с работы. С ходу — в ванную. Булькает водичка теплая, ласковая. Блаженствую, погрузившись в нее до ушей. И душа поет.
— Легко на сердце от песни веселой… — тяну, как могу.
— Она скучать не дает никогда, — вторит мне профессиональное сопрано из-за кафельной стенки.
«Почудилось», — думаю я и завожу другое: