— Ну, дедуля, теперь помогай нам, подсказывай, где лучше переходить Днипро, — обратился к нему лейтенант Найденов.
— Чичас… — оживился дед. — Это — сей момент.
Старик оказался практиком и помог не только советом, но и делом. Отойдя около ста метров от того места, где обосновались разведчики, дед отмерил от куста прибрежного лозняка шагами какие-то одному ему ведомые расстояния и торжественно объявил:
— Ось, туточки!
Через несколько минут разведчики вытащили из воды большую затопленную лодку.
— Ну, дед, ну молодец! От лица службы объявляю тебе благодарность. — Лейтенант расцеловал старика и, достав свою полевую сумку, записал его фамилию. А старик, глядя, как бойцы шпаклюют днище его лодки, моргал слезящимися глазами и все теребил, теребил свою бороду. Потом медленно побрел в сторону деревни.
С правого берега доносились по-прежнему ленивые беспорядочные залпы.
— Воздух! — закричал вдруг, прыгая из кузова немецкого грузовика, старший сержант Романенко.
Низко, почти на бреющем полете шел на них маленький, похожий на стрекозу, самолет.
— Ложись! — приказал лейтенант Найденов.
Разведчики, кто где был, рухнули на песок. Раздались взрывы.
— То ж итальянец, разведчик, зараза-макаронник, — выругался ефрейтор Бойко. — Ну трещит — что наш кукурузник!
— Точно, итальянец, — подтвердил Василий Малин. — Под ногами у него ящик с ручными гранатами, вот он и побрасывает их играючи.
Самолет, развернувшись, пошел на второй круг. Взрывы раздались совсем рядом, возле уже готового плота.
— Ах ты шайтан двурогий! — не выдержал сержант Джавахишвили и выпустил по низко летящему самолету длинную очередь из автомата.
— Отставить! Не достанешь из ППШ все равно, — сплевывая песок, сказал лейтенант.
Самолет, набрав высоту, скрылся за горизонтом.
— Ваня… Ванюшк, ты что? Вставай… — тормошил уткнувшегося в песок разведчика Дурасова старший сержант Романенко.
Дурасов поднялся.
— Оглушил маленько, — сказал он, потряхивая головой. — Навроде как и царапнуло.
По шее Дурасова спускалась тонкая струйка крови. Сержант Малин достал индивидуальный пакет и вдруг вскрикнул:
— Ах, макаронник ты, макаронник, проклятый, две камеры прошпандорил!
Пришлось отвязывать от плота-понтона две пробитые осколками камеры. Оставили три неповрежденных и укрепили их сверху досками и фанерой.
Когда стемнело, переправочные средства были готовы. Разведчики собрались в кучку перекурить. И в это время донесся из-за прибрежных деревьев приближающийся гул двигателей.
— Кто-то догоняет нас, — сказал лейтенант, подымаясь. И добавил, шутя: — Будем посмотреть…