– Что-то вроде подарка на день рождения Люсьену, – объяснила Энджи. – Я хотела оставить ее у Веллспринга, но тут включилась сирена тревоги, и я не успела. А еще вот это…
Дочь показала мне простую свистульку и просвистела на ней «С днем рожденья тебя».
– Я ему обещала на Рождество подарить свистульку. Я ее уже купила, когда…
Дрозд за нами завел свою песню. Вот и чудесно. Никто из нас не мог об этом сейчас говорить.
– Я решила принести это к нему на могилу.
Затем Энджи вытащила из сумки третий подарок – большой коричневый конверт.
– А это для тебя, – сказала дочь. – Распечатай.
– Ты знаешь, что там?
– Примерно… Ничего плохого. Ну, открывай!
Мне трудно было распечатать конверт, не порвав бумагу на случай, если придется заклеивать обратно. Внутри большого конверта находился обычный белый конверт и нечто небольшое в голубой оберточной бумаге.
– Разверни, но очень осторожно, чтобы не повредить, – произнесла Энджи.
Тонкие складки в моих толстых пальцах разворачивались, словно лепестки цветка, от центра к краям, пока у меня на ладони не осталась маленькая, вырезанная из дерева розочка на кожаном шнурке. Узел остался завязанным. Кожу перерезали в другом месте. Я порывалась схватить ее, но Энджи помешала, сжав мне руку и отрицательно покачав головой. Я поднесла розу в ее бумажной колыбельке поближе к своему лицу. Люсьен после купания. Запах гигиенической пудры и чистых полотенец. Теплая черная смородина, пчелы и лютики. Я без устали искала этот талисман. Кто последним его касался? Неужели я?
Завернув розочку, я заметила, что мои потные пальцы оставляют на бумаге следы.
– Откуда это? – наконец произнесла я.
Энджи беззвучно плакала. Слова нельзя было расслышать.
– От сестры Джеки, – наконец произнесла она.
Это не укладывалось у меня в голове.
– Сестра Джеки… Нет, это никак не может быть Джеки. Мы были с ней подругами, Энджи.
– Я не знаю, я многого не знаю.
– Ты с ней разговаривала?
Дочь вытерла глаза, вымазав черной тушью край белой блузки.
– Я выследила их. Я должна была хотя бы что-то сделать. Вначале я расклеилась, но Чарли помог мне собраться с силами. Мы вместе решили их разыскать. Ну, короче говоря, мы поехали в Норфолк. Теперь их осталось совсем немного. Это видно по посещаемости их сайта. Кажется, люди перестали во все это верить. Я увидела несколько новых женщин. Их я не знаю. Эта корова Амалия не согласилась с нами разговаривать, так что поездка казалась бесполезной.
– А это у тебя откуда?
Энджи нервно вскочила на ноги.
– Дело в том, что там была Ева. Я была удивлена. Никогда не понимала, что она вообще находит во всем этом сестринстве. Ева вышла из фургона Амалии, и я подумала, что из этой поездки, может, что-то да получится. Она меня узнала и нагнала, когда я уже уходила из лагеря. Ева сказала, что ей очень жаль Люсьена, заверила в том, что верит в твою невиновность, и наговорила уйму прочих банальностей. А потом она сказала, что Джеки забрали в психиатрическую лечебницу, утверждала, что сестрам было очень трудно после этого, ведь никто не мог предположить, что это сделала Джеки.