Его раздражение было мне знакомо и понятно. С одной стороны, Марк чувствовал облегчение от того, что с Энджи и Люсьеном все в порядке, а с другой – его бесило то, что дочь, как всегда, приехала с чужими людьми, не удосужившись спросить у родителей, согласны ли они. Мы никогда не осмеливались сказать ей «нет». Если мы ее хоть раз оттолкнем, то рискуем никогда больше не увидеть ни ее, ни Люсьена. Ради них мы должны были сдерживаться.
Энджи и Люсьен пришли к вам с визитом вежливости. Думаю, это Люсьен убедил Марка встретиться с путешественниками. Марк ни в чем не мог отказать внуку. Он побрел к лагерю по полю, стукнул каблуком по краю колеи, оставленной колесами одного из автофургонов, поднял листовку о пользе чего-то там, которую ветром пригнало от лагеря через подъездную дорожку к его ногам, скомкал и демонстративно бросил ее в огонь. В конце концов, как мне показалось, и он смягчился. Это были живые люди, а в последнее время нам очень не хватало общения. Смерть Брю лишила нас единственного друга. Мы пока еще не были готовы искать ему замену. Мы так никогда и не решились. Марк завел долгий разговор с двумя мужчинами о том, что особой работы на ферме сейчас нет, а окончил заявлением, что в следующие несколько недель работенка появится. Создавалось впечатление, будто именно с этой целью он сюда и пришел. Будет много работы по огораживанию земли, а то от непрошеных гостей отбоя нет. Марку даже не пришлось читать свою неизменную проповедь относительно паразитов и наркоманов. Все в этой компании дали зарок не употреблять наркотиков. Один из новых друзей Энджи рассказал мне, как они помогали друг другу бороться с пагубной привычкой – бороться ради детей, ради самих себя, ради того, чтобы сделать что-нибудь стоящее. На меня его рассудительность произвела должное впечатление.
Я постаралась отвлечься от далекого завывания сирены в долине, смакуя перспективу обретения столь долгожданного нового круга общения, вслушиваясь в разговоры Энджи и ее спутников. Но звук сирены становился все громче. Машина, судя по звуку, свернула с главного шоссе и теперь приближалась к нам.
– Пока мы все здесь собрались, – заговорила Энджи, – я хочу поблагодарить маму и Марка за то, что они позволили нам остаться. Мы все будем бережно относиться к этой земле. Мы прекрасно понимаем, что находимся на ферме. Здесь есть овцы и сельскохозяйственный инвентарь.
– Спасибо, – сказала я дочери, но внимание Энджи отвлек оглушающий вой сирен.
Из-за края живой изгороди я уже могла различить голубые мигающие огоньки на ведущей к нашей ферме дороге.