— Как ты смотришь на то, чтобы попозже устроить секс-марафон?
— Егорка!
— Ладно, сформулирую по-другому. Давай предадимся похоти и разврату.
— Так, сейчас как дам по губам!
А сама улыбается, искорки пляшут в глазах. Понятно, дело-то молодое. Чай не с престарелым музыкантом кувыркаться, который через пять минут задыхаться начнет. Это ж сколько я Господу задолжал за возможность наслаждаться жизнью в этом здоровом, полном сил теле?!
Любовь любовью, а наутро я подумал, что ставшую прелюдией к нашим утехам песню неплохо было бы куда-нибудь пристроить. Сам, пожалуй, исполнять ее не буду, все ж таки мои поклонники не привыкли к таким попсово-лирическим мотивам в моем творчестве. Стал в уме перебирать, кому можно ее отдать. Прикидывал и так, и этак, но типажа, хотя бы отдаленно напоминавшего Насырова, среди них не видел.
Может, поискать среди начинающих? Градского привлечь? Нет, он пока еще слишком уж молод, и к тому же у него несколько иная манера исполнения.
Хорошо бы найти этакого двойника Мурата Насырова. Вот только где? В Казахстан, что ли, ехать?
Но тут за меня постаралось провидение. Совершенно случайно, прогуливаясь с Лешкой, увидел на афишной тумбе объявление, извещавшее о концерте эстрадно-симфонического оркестра Казахского радио и телевидения. Гастролеры в течение трех дней выступали в Центральном Доме Журналиста, и сегодня был как раз первый концерт. Не мудрствуя лукаво, объяснил жене, что пойду искать исполнителя своих песен, и в семь вечера уже сидел в первом ряду, ловя на себе любопытные взгляды соседей.
А после концерта, длившегося около двух часов, я проник за кулисы и нашел приглянувшегося мне вокалиста.
— Лаки, добрый вечер!
— О, вы Егор Мальцев!
— Точно, это я. И у меня к вам деловое предложение.
В общем, моим выбором стал солист оркестра Лаки Кесоглу, с которым в той реальности Лозовому лично сталкиваться не приходилось, но о существовании такого исполнителя на советской эстраде он был в курсе. Теперь же я смог лично познакомиться с обладателем бархатного тенора, который предложение посотрудничать принял с энтузиазмом.
Песню я казахскому греку, депортированному когда-то с родителями из Грузии, спел в гостевой зале, где стояло фортепиано, и нам никто не мешал.
— Красивая песня, — выразил свое восхищение Лаки.
— Я тоже так думаю. Давайте теперь посмотрим, как вы ее исполните. Я тут уже текст набросал, вот, держите.
Общались мы на 'вы', хотя разница в возрасте была не так уж и велика, Лаки оказался старше Мальцева всего на 7 лет. Может быть, со временем и на 'ты' перейдем, пока же оба чувствовали, что так комфортнее.