Ей казалось, что она прошла все круги ада, прежде чем добралась до двери.
Провернула ручку и оказалась в прохладе тонущего в полумраке коридора. Крик отдалился, словно остался за дверью. Ирма облегченно выдохнула. Рукавом вытерла кровь и прислонилась к шершавой стене. По щекам текли слёзы, руки дрожали, ноги немели. Она прикрыла глаза, вдохнула лёгкий аромат древесины.
Ребёнок больше не кричал, но теперь откуда-то издалека до Ирмы доносились мужские голоса. Они говорили о ней и Кирилле. И один из них встревоженный, называющий её Иркой заставлял сердце вырываться из груди. Она слышала только этот хрипловатый и до боли родной голос, шла на него. По стеночке преодолела длинный коридор, спустилась до половины лестницы и вдруг поняла, что не может идти дальше. То, что происходило, казалось ей сном. Три года она так ждала этой встречи. На том или на этом свете. Не важно. И вот она, наконец, дождалась. Он стоял, привалившись к дверному косяку. Напряжённый, злой. Она не видела и не слышала никого. Только Алёшу, в сомнении почесавшего бровь. Как в тумане, она пошла к нему. Сердце с немыслимой силой рвалось наружу, сдавливало лёгкие. Он упёрся ладонями в стену, а потом резко повернулся к кому-то. Он защищал её. Говорил, что она не убийца. Ирма набрала побольше воздуха и осторожно тронула его за плечо. Голова закружилась, ноги подкосились.
Он подхватил её в последнюю секунду и прижал к себе. Ирма и понять ничего не успела, уткнувшись носом в широкое плечо Алёши. Он был горячим, как печка, и до невозможности вкусно пах кофе и корицей. Ирма прижалась к нему, не в силах вырваться из плена сильных рук, гладящих её волосы. Ей невероятно нравилось, когда он теребил её локоны, накручивал на палец. А потом они ещё долго не раскручивались. Ирма только поэтому и не постриглась, хотя очень хотела изменить себя, свою жизнь. Не смогла, потому что поверила, что Алёша может быть жив. И она не ошиблась. Вот он, самый близкий и любимый человек во вселенной. Алёша. Её муж…
— Ты в порядке? — хриплый и такой родной голос, тёплое дыхание на щеке. Ирма кивнула и потёрлась носом о байковую толстовку.
— Сань, всё нормально? — это уже другой, но тоже мужской голос. И кто такой Саня?
— Сейчас поглядим, — ответил Алёша. Ирма удивилась. Это что же, к Алёше обратились чужим именем? И почему он отозвался? Что…
Ирма не додумала — Алёша отстранил её от себя, но не отпускал. Она подняла голову и поняла, как жестоко ошиблась. На неё смотрели пронзительные синие глаза. Холодные и абсолютно чужие. На тонких губах без единого намёка на старый шрам ироничная улыбка. Высокий лоб, прямой нос, нахмуренные брови… Идеальное лицо молодого мужчины. Не Алёшино. Чужое. Отталкивающее. И руки на талии больше не казались Ирме ласковыми, а аромат мужского парфюма вызывал горечь во рту.