— Ирка! — выдохнул Алекс, когда Ирма остановилась.
Она молчала. Замерла. Будто в статую превратилась. И Алекс как окаменел. Не сводил глаз с прислонившейся к стене раненой Амины. А когда взглянул на Ирму, чуть не сошёл с ума. Лицо её побледнело, глаза потухли, на губах появилась тёмная кровь. Ноги её подкосились, и она едва не упала. Алекс подхватил её. Ирма закашлялась и через мгновение обмякла на его руках…
Декабрь, 2011 год.
Ночь наступила внезапно. Обрушилась чёрным покрывалом на мраморные кресты и изваяния, скрадывая их печальные лики. Промозглый ветер растормошил белоснежные орхидеи, присыпал землёй огромный букет, который Глеб принёс на последнее «свидание» любимой женщине. Судорожно сжимая кованую ограду, он не сводил глаз с глянцевого отражения той, кого погубил. Невыносимая боль ядом растекалась по венам, давно и безнадёжно лишив сна. Осталась лишь пустота. Мёртвая, гнетущая пустота, с каждым днём всё глубже затягивающая в бездну вины и одиночества. И Глеб понимал, что с этой пустотой внутри себя ему придётся существовать до конца своих дней.
Он с трудом разнял занемевшие пальцы, потёр ладонью ноющее бедро и посмотрел в беззвёздное ночное небо. Словно там мог найти лекарство от измучившей его тоски. Расстроено покачав головой, бросил прощальный взгляд на фотографию Амины, улыбающейся с мраморной глыбы, и тихо прошептал: «Прости».
По заросшей травой тропинке Глеб вышел к калитке, через которую совсем недавно вошёл на кладбище. Навесил обратно замок и вдоль бетонного забора, мимо центральных ворот вернулся в машину. Сел на водительское кресло и, откинувшись на спинку, прикрыл глаза.
Он сжал руль, пытаясь унять закипающую внутри злость на самого себя. Ведь это он убил Амину. Пристрелил как загнанного зверя вместо того, чтобы отпустить. Не смог позволить ей уйти. И теперь ненавидел себя за это, потому что не сдержал обещание. Он ничего не исправил, а она верила ему до последнего. Хотя сама обманула. Всегда обманывала.
Когда Глеб понял, что Ирма ранена, Амина уже сбежала. Алекс куда-то позвонил и рванул было следом, но Глеб не пустил его. Он должен был сам поставить точку в этом кошмаре. Путь для побега у Амины всего один. И Глеб как никто знал, куда он её выведет. Когда она вышла из леса, Глеб уже ждал на дороге. Он сидел на капоте машины, предусмотрительно оставленной Аминой на обочине за несколько километров от посёлка. На девушку не смотрел, но знал, что она улыбается. Она до самого конца уверяла себя, что победила.
«Победа», — стало её последним словом. Глеб никогда не забудет. Как и её застывший взгляд, устремлённый в сизое осеннее небо. Хоронил Глеб её сам. Рядом с могилой родной матери. Возможно, хоть на том свете они смогут простить друг друга, если на этом не сумели…