Странно складывается жизнь, в Саратове, где работали они с Вакулиным, капитаны только встречались изредка в коридорах управления, да вежливо раскланивались. А здесь в командировке почти сдружились. Легкий нрав Вакулина хорошо дополнял флегматичность Шацкого. А необидные подколки только вносили разрядку в тяжелые рабочие будни. Все-таки третий месяц почти без роздыху пашут.
В столовой почти никого не было, но за отдельным столом восседал начальник следственной бригады полковник Буревой-Юсупов. Указав на места рядом с собой, тот сразу распорядился:
— Без чинов!
— Ну, что капитаны, как продвигаются дела?
Властные нотки в голосе вопрошавшего так и заставляли вскочить, вытянуться и начать докладывать, но полученный приказ и усталость заставили сидеть на месте.
— Осталось еще примерно на неделю, Александр Григорьевич, если нового ничего не подкинете, — первым ответил Шацкий.
— У меня тоже где-то так, — добавил Вакулин.
— Это хорошо, остальные примерно так же говорят, а то из столицы постоянно теребят, требуют результатов. Над чем сейчас работаете?
Обстановка в столовой и вилка с ножом в руках не соответствовали моменту, но пришлось отвечать:
— Эпизод на железной дороге. Это когда Алиевы поезда досматривали. Представляете, в открытую, прямо на казенной земле лагерь разбили и нагло документы спрашивали. Просто Соловьи-разбойники какие-то.
— Диверсия на нефтепроводе. Это когда полыхало три дня на Волковском НПЗ, отчитался Вакулин.
— Кстати, о Волковых, — решил добавить Шацкий, — Они у меня тут отличились, как раз мой лагерь разгромили, там еще несколько гражданских пострадало. И полиция местная явно из их рук ест.
— Волковых не трогать, — припечатал полковник, — Приказ сверху. Они у государя сейчас в почете, так что сами понимаете…
Капитанам оставалось только кивнуть.
— Но материальчик соберите: и на действия их, и на полицейских, мало ли. А то нашлись тут, понимаешь ли, спасители Отечества… — полковник скривился, явно показывая свое отношение к клану вечных соперников Юсуповых за царские милости, — Ладно, отдыхайте, все равно опять до ночи тут сидеть. В десять, как обычно, совещание, начнем потихоньку итоги подводить.
Полковник поднялся из-за стола, оставляя подчиненных доедать то ли поздний обед, то ли ранний ужин.
Вернувшись в кабинет, Шацкий, вернул на стол бумаги из сейфа, но мысль, вертевшаяся раньше, уже ушла. Решительно сложив бумаги и фотографии обратно в папку, капитан засел за заключение по эпизоду. Внизу, в архиве, его ждало еще очень много коробок с материалами, которые предстояло изучить за эту неделю. Баку стоял уже поперек горла, хотелось домой, к жене и детям.