– Понять не могу, зачем жениться на женщине, которая тебя не выносит? У меня нет и тени сомнений, что найдется полно девиц, которые охотно согласятся на все, что бы ты им ни предложил.
– Полно? – повторил он скептическим тоном. – Вы переоцениваете мое обаяние, леди Эверил. К тому же с некоторых пор всё шотландцы считают меня убийцей. Но с твоей помощью я добьюсь справедливости, а Мердок понесет наказание.
– Ты похитил меня, разлучил с отцом, лишил единственного шанса на удачный брак. Не отнимай у меня еще и моей мечты.
– Мечты? – Дрейк недоуменно нахмурился, затем на его лице отразилась досада. – Опять ты про любовь. Еще не надоело?
– Мне надоело упрямство, с которым ты отказываешься верить в любовь, – огрызнулась Эверил, скрипнув зубами. – Любовь существует. Почему бы не признать очевидное?
– Откуда такая уверенность, если ты ни разу не испытывала этого чувства?
Эверил снисходительно улыбнулась:
– Мои родители так страстно любили друг друга, что даже смерть матери не вырвала память о ней из сердца отца.
Я не соглашусь на брак, исключающий подобную возможность.
– В тебе говорит наивность, свойственная юным девушкам.
А в нем говорит упрямство и бессердечие!
– Отец обожал мою мать. После ее смерти у него не было другой женщины.
Дрейк рассмеялся:
– Это ты так думаешь. Далеко не все отцы станут щеголять своими любовницами перед благовоспитанными дочерьми.
– Эбботсфорд слишком мал, чтобы таить подобные секреты. Отец слишком любил мою мать, чтобы оскорбить ее память неверностью.
Дрейк закатил глаза.
– Только евнух способен оставаться верным покойнице в течение одиннадцати лет. Или шут гороховый. Оба описания вполне подходят твоему отцу.
– Как ты смеешь! Ты ничего не знаешь…
– Ладно, кончай болтовню и давай спать.
Эверил стиснула челюсти. Этот олух отказывается принимать любую точку зрения, кроме собственной. Евнух? Шут?
– Ты ослеплен своей ненавистью к лорду Дунели. Пошевели мозгами. Разве твои собственные отец и мать не любили друг друга?
Его невозмутимое лицо окаменело.
– Угу, так сильно, что это привело их обоих к смерти.
Эверил нахмурилась:
– Я не понимаю.
– Не важно. – Лицо Дрейка еще больше помрачнело. Похоже, он не любил распространяться на эту тему.
– Для меня важно, – возразила Эверил, чуть подавшись вперед. – Я хочу понять, почему ты отказываешь мне в такой пустячной просьбе – не принуждать к свадьбе.
– Пустячной? – Он фыркнул. – Подобные заявления только подтверждают, как мало ты знаешь о Мердоке и его коварстве.
Эверил поднялась с постели и пересекла комнату, стараясь не смотреть на золотистые отблески пламени, ласкавшие упругую кожу Дрейка.