К счастью, он не пытался ее поцеловать.
Боль не была продолжительной: она проскользнула мимолетным эпизодом, исчезнув в приятной отстраненности ее мыслей. Он также не выглядел радостным. Какое бы удовольствие ни получил, оно было коротким, поверхностным, и Шарзад почувствовала резкое удовлетворение от этой мысли.
Когда все кончилось, он безмолвно поднялся с кровати и отодвинул легчайший шелковый полог, прикрывающий ее.
Шарзад наблюдала, как он одевался с аккуратной, практически военной точностью. Она заметила маленькие капельки пота на его спине и сухих мышцах, игравших при малейшем движении.
Он был сильнее ее. В этом нет никаких сомнений. Она не могла превзойти его физически.
«Но я здесь не для того, чтобы драться. Я здесь, чтобы выиграть».
Она села и потянулась за красивой шамлой, лежащей рядом на стуле. Шарзад просунула руки в блестящую парчу и подвязалась серебряным шнурком, прежде чем присоединиться к мужчине. Когда обогнула край кровати, подол халата, изящно вышитый драгоценностями, закрутился вокруг нее, словно дервиш[5] в разгар самы[6].
Халиф подошел к низенькому столику в углу комнаты, окруженному еще более роскошными валиками и пухлыми разноцветными, яркими подушками.
Он налил себе немного вина, до сих пор храня молчание. Шарзад прошла мимо него и опустилась на подушки, разложенные вокруг столика.
Поднос был заполнен фисташками, инжиром, миндалем, виноградом, айвой чатни, маленькими огурцами и разнообразными свежими травами. Накрытая тканью корзинка с лепешками стояла в стороне.
Делая все для того, чтобы вернуть его утонченное пренебрежение, Шарзад взяла с подноса ветвь винограда и начала есть.
Халиф изучал ее какой-то мучительный момент, прежде чем опуститься на подушки. Он сидел и пил вино, пока Шарзад макала кусочки хлеба в кисло-сладкую чатни.
Когда она уже не могла и дальше молчать, взглянула на него, подняв тонкую бровь.
– Вы не собираетесь есть, сеид?
Он втянул носом воздух, уголки его глаз сузились в раздумье.
– Чатни очень вкусная, – сказала она бесцеремонно.
– Не должна ли ты быть напугана, Шарзад? – спросил он так тихо, что девушка едва не пропустила вопрос.
Она положила хлеб.
– Вы хотите, чтобы я была испугана, сеид?
– Нет. Я хочу, чтобы ты была честна со мной.
Шарзад улыбнулась.
– Но как же вы узнаете, что я соврала, сеид?
– Из тебя не самый одаренный лжец. Ты только считаешь себя таковой. – Он наклонился вперед и взял с подноса горсть миндаля.
Ее улыбка стала еще шире. Опасно шире.
– А вы не очень-то хороши в искусстве разгадывания людей. Вы только считаете себя таковым.