Не найдя причины разворота, я сел на матрас.
— Почему ты не взял нормальной еды? Скоро наступит предел насыщаемости, и придется…
— Тебя не удивляет, что я вообще так быстро тебя вытащил? — перебил меня Юстин, — Давай хоть без таких предъявлений, ладно?
Сон его явно улетучился далеко за пределы корабля. Злой хозяин "белой" фабрики ушел за перегородку.
— А сколько нам плыть? — спросил я так, чтобы он точно услышал.
Ответом было молчание. Потом знакомый бас грустно ответил:
— Двенадцать дней.
— Сколько, блин? — без тени радости спросил я, — Ты издеваешься?
— Прости, самое надежное, что было, — с наигранной улыбкой ответил Юстин, выходя из-за перегородки.
Двенадцать дней в железяке без света (фонарик — это не дело), нормальной еды и простора! Будь здесь книжка или журнал, время шло бы чуть быстрее, но в этом контейнере не было совсем ничего.
— И что, — я помедлил, потому что был растерян, — Что делать?
— Наслаждайся круизом, у тебя такого точно не было, — Юстин лёг на бок, а мне в эту минуту захотелось его задушить.
Вместо этого я пошел к дверям контейнера и стал на ощупь искать прогибающиеся места. Их не было.
— Что ты делаешь? — произнес Юстин, слегка повернув голову в мою сторону.
— Думаю, как выбраться отсюда на свежий воздух.
— Забудь, снаружи два замка со стойками во всю длину. А если и выберешься, куда дальше? Судно автоматизировано, а 20 человек экипажа вряд ли о тебе знают. Как ребенок… — он проворчал эту речь и отвернулся.
Я поднял голову вверх и с секунду проклинал ситуацию, в которой оказался. Ну, хотя бы лучше, чем в тюрьме.
— Не думаешь ли ты, что те, кто держал меня в тюрьме, связаны с наркотой? — спросил я.
— Исключено. Хотя, может, они крышуют своих. Но ты оказался просто удобным подставным, — тон голоса Юстина дал понять, что хватит вопросов.
Ладно. Оставалось еще одно звено цепочки людей, изучив которое, можно было бы почти спокойно коротать оставшиеся десять (или сколько?) дней. Бранн. Что же он задумал? Меня пугала не потеря места в компании, а скорее то, что он знал многое о моих подработках и пару раз тоже втягивался в дела. Хорошо, что я не храню ничего, что могло бы выдать мои контакты, на работе. Я вернулся на матрас.
Следующие дни проходили очень утомительно. С Юстином мы перекидывались всего парой фраз. Сначала надоели разговоры, потом — сон, а затем и мясо. Последние два дня я только пил воду и хрустел почти закончившим превращение хлебом. Больше всего хотелось в душ. Хотя мы придумали неплохую систему, которая его заменяла. Состояла она из частей коробок. Они быстро намокали, но так же быстро и высыхали, я не знаю, почему. Телефон Юстина давно сел, так что мы даже не могли знать, сколько еще плыть.