– Нет, бомбить никто не собирается. Десант только для помощи нам. Блокируют Храм.
Кротов шагая замыкающим, подумал: «Интересно, а сама-то она верит в то, что говорит – просто блокируем храм и все. Блокировали мы так кишлаки». Через несколько минут показалась очередная дверь. При взгляде на неё Азани присвистнул.
– Ничего себе! – и весело добавил: – Нас тут не ждут.
– Да, – согласилась с ним Джерези, проводя рукой по черной матовой поверхности двери. – Бронепластик. День или два как поставлено.
– Что будем делать?
Все повернулись к девушке.
– Капитан, остальные двери, скорее всего, тоже сменили.
– Я тоже так думаю, – ответила она, не показывая признаков волнения. Сняв ранец, Джерези достала оттуда небольшой контейнер. Достав вибронож и ловко вскрыв запечатанный ящичек, она вынула мягко провисающий белый шнур.
– Спасибо генералу Гворинсу, снабдил почти всем, что я просила.
Отрезав кусок шнура, остатки она аккуратно уложила обратно в ящик. Потом подошла к двери и стала прикреплять шнур к бронепластику. «Взрывчатка», – догадался Сергей. Подростки завороженно следили за манипуляциями девушки. Выложив из легко прилипающего к двери шнура овал, достаточный для прохода человека, она отошла и полюбовалась творением своих рук. Потом достала из ранца небольшой, уместившийся в её ладони, прибор. Медленно проведя им по краям двери, она посмотрела на экранчик.
– Отлично. Минирования нет.
Она обернулась к спутникам.
– Отойдите за выступы с двух сторон от дверей. И держите оружие наготове, вдруг с той стороны кто-то есть.
– Капитан, а нам взрывом не достанется? Может, подальше отойти? – Сергей вопросительно смотрел на неё.
– Никакого взрыва не будет. Накладка просто прожжет броню.
– А, понятно. Типа кумулятивного заряда?
– Похоже, – не стала она вдаваться в объяснения. – Но принцип другой.
Она поправила шнур и закрепила прямо на нем круглую бляшку, похожую на пуговку. Та немедленно замигала красным огоньком.
– Ну, все. Ждем.
Джерези отошла к замершему у выступа Сергею и перекинула игольник из-за спины на грудь. Веревка на двери стала раскаляться, быстро изменяя цвет от темно – красного до ослепительного белого сияния. В тоннеле стало светло, словно включили огромный прожектор. Тени пропали. По мере того как сияние становилось все ярче, стекло шлема все больше темнело. Так, что даже зажмуриваться не пришлось. Овал шнура все больше проваливался в глубь двери. Края бронеплиты вокруг веревки раскалились и сыпали огненными брызгами.
Через минуту сияние погасло, и раздался глухой стук. Выплавившийся кусок двери выпал в вентиляционный ход.