– Да неужели? – воскликнул Бет. – Тогда, мистер Кэмпион, можете не сомневаться, я способен абсолютно на все. Ну и история! Простите за профессиональный вопрос, но как вы додумались?
– Такая уж она женщина, – загадочно ответил мистер Кэмпион, и Бет удовлетворенно кивнул.
Избавиться от него удалось лишь через полчаса. Лагг вел себя задиристо и высокомерно, явно ища стычки со старым спарринг-партнером, а отставному инспектору некуда было девать время. В конце концов он отбыл, и Кэмпион успел с нежностью подумать о постели, как мечты оборвал телефонный звонок.
– Алло, Кэмпион, вы? – Сухой четкий голос навевал дрожь. – Это Джон Уидоусон. Я получил вашу записку.
– Правда? – Собственный голос показался Кэмпиону наигранно беззаботным.
– Вы совершили вполне понятную ошибку. – Тон был примирительным, но ни в коей мере не заискивающим. – Вы, разумеется, обнаружили, что рукопись в сейфе – копия. Вряд ли об этом, кроме меня, кто-нибудь знал. Мои поздравления. Она много лет назад была изготовлена для дяди, и я из соображений исключительной безопасности подменил ею оригинал: так в случае попытки хищения я был бы вдвойне защищен. Понимаете меня?
– Еще бы, – с недвусмысленной интонацией ответил Кэмпион.
– Хорошо. Хочу сказать следующее. Поскольку вы все узнали и пришли к неверному выводу, я, естественно, желал бы показать вам настоящую рукопись, дабы опровергнуть любые… э-э… неуместные подозрения. Разумно, правда?
Усталый мозг мистера Кэмпиона взвесил конкретные доказательства, собранные против человека на другом конце провода, и обнаружил их полное отсутствие. Он не сомневался, что Джон Уидоусон мог убить своего кузена. Однако если фирма по-прежнему владеет подлинным «Жуиром», то мотив, который Кэмпион столь любовно выискивал, пропадает, а без мотива все бесполезно.
Джон продолжал говорить:
– Я хочу показать вам рукопись, причем немедленно – чтобы вы могли сосредоточить свое внимание на поиске истины. Жизнь Майка в опасности. Нужно действовать быстро, пока эти идиоты не решили его повесить. Я сейчас на совещании с сэром Александром. Он полон надежд, доложу вам, однако понимает, что бой будет трудным. Мы благодарны за Ригжета, Кэмпион, но этого недостаточно.
В настойчивом голосе звучала тревога – не без ноток упрека, – и мистер Кэмпион испытал редкое для себя чувство: искреннее изумление.
Джон не умолкал:
– Хотя я несколько раздосадован, я прекрасно понимаю природу вашего заблуждения. Вы – друг несчастного Майка, а меня не знаете. Больше мы это обсуждать не станем. Признаю: если бы я не смог предоставить оригинальную рукопись, мое собственное положение вполне могло бы вызвать вопросы. Хочу, чтобы вы убедились, Кэмпион.