Мисс Керли невольно ответила резко, и Майк поспешил исправить положение:
– Мы как раз начали гадать, где он. Лишь вчера вечером это обсуждали. Искать здесь, естественно, никому и в голову не пришло.
Майк вдруг замолчал. Стало очевидно, что ему пришло на память нечто поразительное. Он густо покраснел и уставился на Керли. Та явно избегала его взгляда. Доктор с интересом посмотрел на обоих.
– Ясно… А скажите-ка, мистер Веджвуд, есть здесь внизу какой-нибудь отопительный прибор?
– То есть? – не понял Майк. – Вам нужен огонь? Есть коксовая печь под лестницей, если…
– Об этом-то я и спрашиваю, – оборвал доктор. – Давайте на нее взглянем.
Они вместе осмотрели систему центрального отопления и печь, встроенную в крошечный шкаф-чулан под лестницей. Доктор задал множество вопросов, огромными шагами измерил расстояние от чулана до дверей хранилища.
Потрясенная Керли, которая сохраняла спокойствие с большим трудом, сочла действия медика нелепыми.
– Как же все произошло, доктор? – нетерпеливо спросила она. – Как он умер? У него такое красное лицо – очень необычно, правда? Что случилось?
– Вот я и хочу понять, мадам. – Коротышка бросил на нее такой напыщенный взгляд, что мисс Керли стало неуютно.
Словом, Джон, сбежав по лестнице, появился как раз вовремя. Он прошмыгнул мимо Майка с мисс Керли, дежурным жестом потряс руку доктору и вопросил:
– Где тело?
Вряд ли кто-нибудь видевший Джона Уидоусона в эти первые пять минут усомнился бы в том, что он искренне потрясен смертью кузена; однако слова и поступки мистера Уидоусона могли ввести в заблуждение кого угодно. Он подошел к дверям хранилища, замер на пороге и уставился на покрытую простыней фигуру на столе.
Джон не сделал даже попытки войти, а после короткого созерцания резко шагнул назад, похлопав изящными, цвета слоновой кости, руками – словно на музыкальных тарелках сыграл.
– Ужасно. Ужасно. Нужно его отсюда убрать. Отнести домой.
Майк хорошо знал этот уверенный, властный тон. Когда Джон так разговаривал, его распоряжения выполняли беспрекословно.
– Джина еще не знает, – сообщил младший кузен старшему. – Дай мне хотя бы предупредить ее. Пять минут.
– Хорошо. Но оставлять бедолагу здесь нельзя.
Оба совершенно забыли о докторе, и его робкое вмешательство их удивило.
– Мистер Уидоусон, не знаю, могу ли я высказаться…
– Уважаемый сэр, – перебил Джон. – Оставлять его ни в конторе, ни в хранилище нельзя. Есть у вас хоть одно веское возражение против этого?
Доктор замолчал. У него не было готовых аргументов, реальных оснований, которыми можно оперировать. В таких случаях побеждает тот, кто сильнее духом.