Коронер понимающе кивнул и заглянул в свои заметки.
– Последний раз усопшего видели в четверг днем, двадцать восьмого января, – наконец заговорил он. – Другими словами, примерно за девяносто пять часов до того, как его осматривали вы. Как по-вашему, соответствует ли состояние тела предположению, что смерть мистера Бранда наступила приблизительно через час после его исчезновения?
Доктор Ферди впал в задумчивость. Сердце Джины гулко застучало.
– Возможно, – помолчав, кивнул он. – Вполне возможно. Но не порручусь, видите ли. Определенные признаки разложения были, а в обычных условиях они возникают не раньше, чем через трри дня. Точнее не скажу.
– Этого достаточно, – удовлетворенно сказал коронер.
Какое-то время он писал, затем вновь поднял голову.
– По поводу «обычных условий». Вы упомянули, что усопший хорошо питался и был средней комплекции.
– Был. Нормальный здорровый человек.
– Ясно. Вы осматривали помещение, где обнаружили тело?
– Да.
– Имелось ли там что-нибудь, способное ускорить или замедлить естественное разложение?
– Нет. Пррохладная сухая комната с очень плохой вентиляцией.
– Понятно. – Коронер посмотрел на присяжных. Те с видимым усилием сохраняли умный вид. – А могло ли трупное окоченение из-за прохлады исчезнуть раньше?
Доктор вскинул голову и ответил не коронеру, а присяжным:
– Нет, видите ли, пррохлада его бы скорее продлила.
– Значит, смерть вполне могла наступить за восемьдесят восемь – восемьдесят четыре часа до вашего осмотра тела?
– Могла. – Шотландец поразмыслил. – Верроятность, я бы сказал, большая.
– Спасибо, доктор. – Коронер вновь что-то записал. – Теперь о причине смерти…
Доктор Ферди кашлянул и приступил к бережному, невероятно изящному описанию цвета лица и груди с последующим отчетом о вскрытии, произведенном совместно с доктором Роу.
Джине стало не по себе. Жестокие факты, излагаемые успокаивающим голосом шотландца, звучали как надругательство.
Джина поймала взгляд миссис Остин. Та смотрела на хозяйку добрыми, но какими-то жадными глазами.
– Вам дурно, голубушка? – с надеждой шепнула домработница.
Джина помотала головой, облизала пересохшие губы. Миссис Остин выглядела разочарованной.
Доктор Ферди продолжал свою речь.
– По большому счету, вопрос в цвете кррови, видите ли. Я применил тест Холдейна, и, по моему мнению, кровь покойного содержала от сорока до пятидесяти процентов угарного газа. Я поместил в одну прробирку однопроцентный раствор исследуемой крови. В другую – раствор нормальной кррови такой же концентрации. Затем в третьей пробирке…
И так далее, и тому подобное – множество деталей, с бесконечным терпением объясняемых семерым растерянным гражданам, чье глубокое смятение уступило место полному отчаянию.