Я посмотрел на Александра, и, одобрительно кивнув, тот взмахом биты разрезал воздух на две части.
- Вам запрещается прикасаться к нашему складу, но я уверен в том, что, когда я в последний раз проверял его, товара там было больше, чем есть теперь, – добавил Гидеон, встревая в мою речь. Я кинул на него полный ненависти взгляд, с удовольствием замечая синяк под его глазом и рубцы от ссадин на лбу.
Внутри просыпается зверь, который хочет терзать его снова и снова, вбивая кулак в его точеную рожу.
Как далеко я зашел.
С каждым днем монстр внутри меня душит человека, забившегося в самый отдаленной угол души.
Или того, что от нее осталось.
Но все это не важно, потому что мне больше не для кого ее беречь.
Ребекка так привыкла к моей жестокости, что не поверила мне, когда единственный раз я хотел сделать для нее что-то красивое.
Поговорить с ней. Открыться. Рассказать все, что она хотела бы обо мне знать. Я даже рассказал бы ей про отца, про то, что терзает меня все годы моей жизни.
Почему я был таким одиноким в школе, почему закрывался ото всех и не желал общаться ни с кем, кто мог бы спровоцировать мою настоящую сущность.
Она могла бы узнать все это, но она плюнула.
- Кто взял товар со склада? – Я подошел к самому говорливому кандидату и с размаху врезал ему по щеке, от чего его голова метнулась в противоположную от удара сторону.
- Аааааа, - взревел тот, несмотря на то, что я не применил даже и половину своей силы. Слюнтяй.
- Ты, сопляк. - Я схватил его за искаженное от боли лицо и прохрипел, четко проговаривая каждое слово, режущее пространство вокруг нас. – Если ты немедленно не скажешь, кто это сделал, я заставлю тебя жрать дерьмо, это понятно?
В ответ молчание и лишь всхлипывающие звуки.
- Тебя спросили, неудачник, будь добр, ответь. Не забывай, кто к тебе обращается. – Это был голос Александра, что стоял позади меня.
- Я не знаю. Не знаю. Пощадите! – захныкал он, от чего желудок моментально скрутило. Не от жалости, а от разочарования.
- Если еще раз попросишь пощады, вылетишь отсюда. Не успеешь даже моргнуть, как вылетишь. – Гидеон помог мне поддержать нравоучительную беседу.
Я вновь оглянулся на него, понимая лишь то, что он делает вид, что до сих пор верен мне. В глазах же его затаилась неприкрытая злоба на своего хозяина. И я знал, что рано или поздно эта злоба вернется ко мне той же валютой, что была доставлена Гидеону.
Он еще мне подгадит, я уверен. Если, конечно, найдет слабое место. Которых, после ухода Ребекки, больше нет.