Наконец, показав красочное фото, на котором я слизываю кокс, сидя за рулем, экран гаснет.
Вернувшись к реальности, бегу по подиуму прочь, поднимая полы своего длинного прекрасного платья.
Я не знаю, каким чудесным образом по мне еще не катятся слезы. Горячие, обжигающие, съедающие душу, они текут где-то по изнанке щек, внутри, и скатываются по гортани, оседая на дне осколков сердца или мечты.
В толпе я замечаю осуждающие лица безумных папарацци, стремящихся взять у меня интервью. Но я хочу убежать отсюда как можно быстрее, желательно сразу до Канадской границы.
- Какой позор!
- Да уж, забавная история…
- Что она здесь делает вообще?
Эти и еще миллионы подобных фраз услышала я, пока бежала к выходу. Я скорее шла быстрым шагом, стараясь не выдавать свои чувства.
Коул сделал это. Он все испортил. Снова.
Черт возьми, за что? За то, что отвернулась от него, когда хотел стать ко мне ближе? Неужели за это?
Неужели, он настолько ненавидит меня, что готов разрушить все, к чему я стремлюсь и о чем мечтаю?
Я прикладываю руку к груди, почти не чувствуя стук собственного сердца. По венам будто бы пустили наркоз, замедляющий все ощущения. Мне просто хочется, что все это оказалось страшным сном или глупым розыгрышем…
Но реальность бьет по лицу, не зная пощады.
Сжимая руки в кулаки, понимаю, что если и были там какие-то чувства к Коулу, то теперь они пропали. Испарились, преданные этим мерзким, низким поступком.
Такой человек просто не может вызвать симпатию, что уж там говорить о любви, которая уже начинала мне мерещиться.
В голове лихорадочно мелькают все орудия пыток, которые я могла бы к нему применить, но все тщетно. Я останавливаюсь на одном, самом бесполезном варианте, который хочу привести в жизнь.
Он настолько пустой и бессмысленный, что даже смешно.
Мне хочется хоть как-то задеть Коула, хоть чем-то уколоть, но я понимаю, что нечем.
Я знаю лишь одну его слабость, и эта слабость заключается в том, что он не любит, когда трогают его вещи.
А самой ценной вещью в его коллекции была я.
И если он так сильно скучает по моему образу шлюхи, что готов вещать об этом через экран, я устрою ему это. И пусть это будет самый глупый поступок за всю мою жизнь, мне плевать.
Я хочу хоть как-то достучаться до его затвердевшей души.
Сама не замечаю, как иду по ночной улице, мечтая оказаться на дамбе.
На этот раз я действительно хочу встать на самый край, потянуться на цыпочках, расправив руки, как крылья…