– Ну что ты говоришь. – Он обнял ее за талию. – Ты обязательно со всем справишься. Да и в любом случае я уже всех предупредил.
Она положила руки ему на грудь.
– И как отреагировала твоя мать? Ее удар не хватил?
– Нет, она сказала, что мне уже давно пора остепениться, и Хуанита с ней согласилась. Правда, мне показалось, что они были заняты чем-то другим. Напряжение так и витало в воздухе еще до того, как я объявил нашу новость.
Мия немного расслабилась.
– Надеюсь. Но я не хочу быть главным событием дня.
Улыбнувшись, Карлос нежно ее поцеловал:
– Ты была главным событием моей ночи. У тебя просто поразительный талант переворачивать мою жизнь с ног на голову.
– Отличная вчера была ночь, – кивнула Мия.
– Точно, но теперь, думаю, нам пора одеваться. А то есть у нас дурная привычка отвлекаться на что попало, когда мы уже должны выходить… – В серых глазах мелькнули озорные искорки.
Рассмеявшись, Мия приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы:
– Я помню.
Надев обтягивающее желтое платье и серо-голубой пиджак с пояском на талии, она решила обойтись без шляпы и оставила волосы в художественном беспорядке, что так любил Карлос.
А увидев его в светлом костюме в полоску, зеленой рубашке и галстуке, с восхищением выдохнула:
– Ты потрясающий.
– Гожусь в крестные?
– Годишься!
– Вот и хорошо. Кстати, ты тоже отлично выглядишь. Готова? – Он взял ее за руку.
Немного помедлив, она кивнула:
– Готова!
Стоило крестинам начаться, как дождь сразу же прекратился, и лучи солнца раскрасили витражи яркими красками.
После церемонии к Мии подошла, как всегда элегантная, Аранча и предложила:
– Давай будем друзьями.
На что Мия, отлично понимавшая, что никогда не сможет простить этого человека, ради Карлоса, ответила:
– Хорошо.
За кратким обменом любезностями последовало знакомство с прославленным шеф-поваром, пообещавшим дать ей пару советов по подбору блюд и всего, что касалось организации банкета.
Чувствуя, как напрягся Карлос, она заставила себя улыбнуться и ответить, что с удовольствием выслушает все наставления.
Основная же интрига раскрылась, лишь когда детям дали имена. Девочку крестили Алегрией Аранчей, а мальчика – Бенито Фрэнсисом.
– Хорошие испанские имена, – довольно громко заметила Аранча, – да и почему бы не включить мать матери?
Мия ясно услышала отрывистый вздох Карлоса, но заговорили они, лишь возвращаясь в «Беллберд».
– Просто не верится, что она навязала малышам свои собственные имена.
– Ты же говорил, что она больше ни во что не лезет?
– А я действительно так думал! Но что-то во всех этих Шарлоттах, Барбарах, Генри и Банджо явно задело ее за живое.