Действие части рассказов сборника происходит в пределах Муравейника (The Sprawl) — целого конгломерата мегаполисов, ориентировочно расположенного на восточном побережье США; именно местом действия они объединены с более крупным и до сих пор самым известным произведением Гибсона — романом «Нейромант» («Neuromancer») (1984). Сам писатель признает, что в рассказах «Джонни Мнемоник» (Johnny Mnemonic) (1981) и «Сожжение Хром» и был заложен фундамент для произведения схожей поэтики, но большего масштаба [4]. На написание романа писателю был отведен год [4], в то время как по его собственным ощущениям от момента написания романа его отделяло около 4–5 лет; именно поэтому основным чувством, владевшим над Гибсоном в течение этого года, был «…слепой животный ужас» [4], и именно этим объясняется бешеная насыщенность книги.
«Нейромант» поразил всех прежде всего языком — потоком динамичных образов, неожиданных метафор, сленга. В то же время мир Муравейника, дегуманизированный и прагматичный, неуловимо напоминает американское (а благодаря глобализации и мировое) общество; это дает право добавить к уже упомянутому Берроузу Филиппа К. Дика [4] как выявителя паранойи, уже тогда, в 50–70-х годах XX в., крепко пустившей корни в американском обществе. Второй роман цикла — «Граф Ноль» или же «Нулевой отсчет» (Count Zero) (1986) — уже не обладает динамизмом предшественника; по признанию автора [4], после бешеного ритма «Нейроманта» он захотел дать характерам героев больше времени на развитие — хотя бы для того, чтобы читатель мог лучше осмыслить происходящее в книге. В сюжетном плане данный текст не является продолжением — набор действующих лиц практически полностью изменен. Но новые персонажи — тоже преимущественно из низов, те, кто чаще всего зовется «low-lifers», и мир явно все тот же, как и законы, царящие в нем. Третий роман цикла — «Мона Лиза Овердрайв» — сосредоточен в основном на идее оцифровки человеческой личности (он заканчивается физической смертью нескольких героев, которые продолжают жить в виде комплекса данных). Уильям Гибсон говорит в интервью [4], что важная роль компьютеров в его первых произведениях обусловлена тем, что на тот момент они представлялись ему наиболее подходящими носителями человеческой памяти и выявителями ее механизмов. Роман примечателен тем, что именно в нем уделено больше внимания темам, получившим развитие в последовавших произведениях: значимость медийных фигур, психоэмоциональный отклик на определенные рукотворные объекты и другие, — все из которых так или иначе связаны именно с человеческой памятью как психическим феноменом.