Чтение произведений Киньяра — это неторопливое погружение в иной мир. Паскаль Киньяр — тонкий знаток культуры, увлекает читателя то в путешествие по Древней Греции и Риму, то по средневековой Японии или Франции XVII в., и свободно чувствует себя в любом из этих периодов. Он делает это легко, словно видел своими глазами улочки Рима времен Цезаря, бродил по садовым дорожкам Версаля под руку с Людовиком XIV.
Замечательными переводами книг Киньяра русский читатель обязан Ирине Яковлевне Волевич. Переводчик работает с произведениями и других французских писателей, но именно это имя следует запомнить почитателям творчества Паскаля Киньяра. Благодаря И. Я. Волевич, мы можем со всей полнотой прочувствовать своеобразие стиля и глубину философии этого писателя. «Немного найдется в наше время писателей, которые, подобно французскому романисту Паскалю Киньяру, были бы столь горячо привержены старине, досконально знали реалии прошлого, а главное, столь умело воссоздавали бы дух описываемой эпохи. И уж совсем мало таких, что способны проникнуть в духовный мир человека былых веков, более того — в сложный мир творческой личности, художника, фанатично преданного своему искусству», — пишет переводчик в предисловии к роману «Терраса в Риме» [9, 105].
Ярким примером умения Киньяра стилизовать текст являются романы «Альбуций», «Записки на табличках Апронении Авиции», «Терраса в Риме», «Все утра мира»: читатель может забыть, что книга написана человеком из века XX.
Роман «Записки на табличках Апронении Авиции» (1984) воссоздает патрицианский мир Древнего Рима, изумляя небывало точным попаданием в атмосферу эпохи. Проза Киньяра, лаконичная и удивительно емкая, в данном случае напоминает хронику или даже учебник истории, читателю легко поверить в достоверность имен и описываемых событий. Вымышленные герои и истории внушают такое же доверие, как и исторический документ. Такого эффекта писатель добивается, конечно, благодаря знанию выбранной эпохи. Весь текст романа «Записки на табличках Апронении Авиции» — это виртуозная стилизация под дневник знатной римлянки. В конце IV в. н. э. пятидесятилетняя патрицианка на вощеных табличках записывает свои покупки, финансовые поступления, даты поездок, забавные и трогательные бытовые сценки. На протяжении двадцати лет, пока ведутся записи, Римская империя приходит в упадок, распространяется христианство, варварские племена трижды осаждают Рим, но Апронения Авиция продолжает вести свои хозяйственные записи: сколько мешочков золота поступило из провинции, напоминает себе, что надо добавить в вино три ложки снега, следит за заходящим солнцем, замечает, как стареют ее друзья, любовники и она сама. В этих женских непосредственных записях содержится неописуемой силы концентрация аромата эпохи, что действительно может быть более ценным, нежели бесчисленные тома, описывающие военные события и государственные реформы [6].